Типы (образы) рациональности в некоторых формах общественного сознания

Постановка проблемы, связанной с выделением разнообразных типов рациональности, характерна для XX столетия. До этого, начиная с Нового времени, считалось, что наука воплощает в себе рациональность в завершенном виде.

По мере снижения статуса науки стали появляться расширенные трактовки рациональности. Не лишенными разумности были признаны формы духовной деятельности, ранее считавшиеся нерациональными: политика и политическая идеология, право и правосознание, мораль и нравственность, религия и мифология, искусство и художественное сознание.

Мы полагаем, что основные формы общественного сознания могут быть сведены к трем типам рациональности, которые мы назвали: объясняющая рациональность, коммуникативная и деятельностная. Науку мы рассматриваем как последовательную смену вышеназванных типов рациональности: знание проходит путь от объясняющей рациональности (в классическом естествознании) через коммуникативную (в неклассической науке и гуманитарном знании в период его становления) к деятельностной рациональности в современной постнеклассической науке.

Объясняющая рациональность. Объяснение – одна из функций науки. Позитивисты XIX века определяли: объяснить значит найти причины, для чего служит так называемый специализированный опыт: исследователь создает ситуацию, где вещь воздействует на другую вещь, а человек лишь наблюдает со стороны. Из опыта индуктивным путем выводятся законы, которые есть обобщение опыта. Здесь главное условие получения объективно-истинного знания – элиминирование всего, что относится к субъекту и его деятельности.
Исторически первый вид мировоззрения – мифология тоже объясняет мир. Вернее, с мифами связаны первые попытки объяснения, которые наука продолжила позже. Как миф объясняет мир? Прежде всего, он ищет причину, источник всего сообразно своей логике – «логике чудесного», как назвал ее А.Я. Голосовкер. Роль категориального аппарата выполняют ряды противоположностей: правого-левого, неба-земли, света-тьмы, мужского-женского… В то же время события мифа как некая схема позволяют интерпретировать социальную среду; это нечто трансцендентное, которое существует вне мира, как и идеи Платона. «Прасобытия» мифа «отпечатывают» первоначальную временную последовательность событий, так что они «постоянно повторяются в отраженной форме».[1]

Помимо мифологии и науки, теология строится на объяснении. Она пытается научно обосновать и объяснить веру в Бога, ее высказывания выводимы одно из другого, для чего теология привлекает философию, различные исторические или герменевтические дисциплины. Русский философов С.Н. Булгаков исследует религию на основе научно-философской терминологии: у веры есть свой опыт, свои основания, закономерности, предмет (Бог).

Бесспорно, в повседневной жизни мы объясняем много раз в день различные явления, события, поступки. Мы ищем причины. Однако что касается сферы взаимодействия людей – как непосредственного, так и опосредованного, здесь на первый план выступает интерпретация.

Коммуникативная рациональность. Исследуя данный тип рациональности, мы опираемся на концепцию «коммуникативного действия» Ю. Хабер-маса. Под этим действием подразумевается взаимодействие субъектов с целью достижения взаимопонимания. Данный тип рациональности характерен, в первую очередь, для гуманитарного познания и искусства. Культура есть набор символов. И если восприятие физического процесса есть отношение к объекту, то «восприятие» символического выражения предполагает установление интерсубъективного отношения с производителем этого выражения. М.М. Бахтин, говоря о диалогичной природе гуманитарного знания и искусства, использовал понятие «текст» как «всякий связный знаковый комплекс». Объект социальной реальности, художественная книга, и даже человеческий поступок – все это тексты, которые нужно читать в контексте своего времени. Объект познания – индивидуальное и единичное, которое нельзя подвести под общее. Отсюда особый метод познания такого рода объектов – понимание или герменевтика. А также в процессе научной коммуникации устанавливаются «критерии научной значимости», так называемое предпонима-ние социальных норм, ведь понимание зависит во многом от стандартов, а объективных эталонов – весов, часов и т.д. здесь нет и быть не может.

Деятельностная рациональность. Наука сегодняшнего дня характеризуется нами как деятельностная рациональность. Основой для такого понимание является концепция М. Вебера о целерациональном действии как высшем проявлении рациональности. Он выдвинул идею о том, что так называемый иудейско-христианский способ отношения к миру, который появился на Ближнем Востоке, а затем вместе с религией перекочевал в Европу, позже – в Америку, содержит установку на овладение миром – деятельность, направленную вовне.

Обозначенная Вебером установка в наиболее полном виде воплощается в современной постнеклассической науке, характеристики которой следующие: множественные способы объяснения, мультивариативность научного дискурса, нелинейный характер мышления, мультипарадигмальность наук. Кроме того, сегодня существенно возросла роль прикладных исследований по отношению к теоретическим, что отражает ориентацию на результат и практическое применение любых знаний. А.П. Огурцов определяет данный тип рациональности как «динамическая» рациональность. Мы же полагаем, что определение «деятельностная» более отражает суть проблемы, так как сегодня все возрастает роль именно человеческой активности.

Литература

1. См.: Хюбнер К. Прогресс от мифа, через логос, к науке? / К.Хюбнер //Научные и вненаучные формы мышления