Pravmisl.ru


ГЛАВНАЯ arrow История христианства arrow Место Киевского митрополита





Место Киевского митрополита

Автор: Галимов Т.

Место Киевского митрополита в отношениях Руси и Орды

Церковные отношения Руси и Орды в начальный период та- таро-монгольского господства не менее интересны, чем те или иные ключевые сражения, или достаточно богатая на события общественная (гражданская) жизнь государства. Для исследователя положения Русской Православной Церкви в отношениях Золотой Орды и Руси в период татаро-монголь- ского ига нехватка объективной документальной основы — это та основная проблема, с которой неминуемо приходится иметь дело.

Ситуация еще более усугубляется наслоением искажений исторической действительности, возникших как по причине множества разночтений летописных сводов относительно рас- сматриваемого периода, так и по причине неоднозначного по- нимания дошедших до нас свидетельств письменных источни- ков во время составления летописных сводов. Чаще всего это было связано не с явным подлогом, а с тем, что летописцы ви- дели те или иные события несколько иначе, чем гражданские историографы более поздних эпох и хотели бы показать их не только в контексте божественного провидения, но и часто вводили в плоскость исторической реальности действия различных духовных сил. Вопрос о месте Киевского митрополита в русско-ордынских отношениях имеет продолжительную историю своего изучения. Наибольшая заслуга здесь принадлежит церковным исследователям в лице митрополита Макария, академи- ка Е.Е. Голубинского и профессора А.В. Карташева. Если же говорить о гражданских исследователях, занимавшихся этой проблемой, то, как мы думаем, наибольшие заслуги в этой об- ласти принадлежат А.П. Григорьеву, А.А. Горскому, И.Н. Да- нилевскому, Б.Н. Флори и В.Т. Пашуто. Но, несмотря на это, целый ряд проблем русско-ордынских отношений в начальный период их существования до 1267 года требует дополнительно- го изучения. Татаро-монгольское завоевание Руси в 1236-1240 гг. при- вело к грандиозному разорению Северо-Восточной Руси. Вторжение воинствующих орд закончилось без какого-либо правового оформления итогов войны и даже без письменной фиксации самогоакта «порабощения» князей2. Но если даже подобные акты прежде и существовали, то исторической науке они неизвестны. Киев был разрушен монголами и, хотя по-прежнему оста- вался столицей Киевского княжества, фактически перестал быть городом как таковым. Впоследствии, при Данииле Галиц- ком, он превратился, как писал Карташев, «в жалкий поселок, малоудобный даже для простого проживания по своей безза- щитности», к тому же управляемый боярином-наместником. Татарское разорение окончательно принизило его столичное значение на Руси, что неминуемо повлекло серьезные измене- ния и в церковном управлении. Прежде всего, эти перемены сказались в организации ми- трополичьего управления. В период между 1237-1240 годами со страниц летописей исчезает имя митрополита Иосифа, последнего русского первосвятителя домонгольского периода. В исторической науке так и не сложилось единого общепринято- го мнения в отношении судьбы этого иерарха. Так, одна часть исследователей полагала, что он погиб4, другая же, что архие- рей удалился «восвояси»5. Так или иначе, но в итоге, к концу 1240 года в великокняжеском окружении Даниила Галицкого, занимавшего по старшинству Киевский престол, возник во- прос о постановке нового митрополита Киевского и всея Руси. Традиционно на вакантный пост митрополита возводился вы- ходец из высшей иерархии Византии, кандидатура которого тщательно выбиралась Константинопольским Патриархом. Но на этот раз греки не торопились с определением кандидатуры нового предстоятеля русской митрополии. Так что в этот тяже- лый период для Руси вопросом избрания нового предстоятеля озадачился Галицко-Волынский князь Даниил. Ведь для него Киев был законным владением, поэтому помощь в поставле- нии нового митрополита входила в круг его непосредственных задач. Именно Даниил нарек6 нового митрополита. Им стал некий игумен Кирилл. Личность нового предстоятеля Церкви остается малоизученной. Причина этого кроется в том, что ле- тописцы пишут о нем крайне мало и очень сухо, особенно до возведения Кирилла в сан митрополита8. Константинопольский Патриарх поставлению Кирилла хоть и не содействовал, но и не стал препятствовать этому так же, как это было в 1051-1054 годах в случае с митрополитом Иларионом и в середине XII века — с Климентом Смолятичем. Одной из причин произошедших перемен стало то, что Никей- ская Империя, правопреемница Константинополя, находив- шегося в руках латинян, была озабочена более важными для себя проблемами, нежели вопросами поставления митропо- лита в духовно-вассальную область, подвергшуюся, к тому же, разграблению и не представлявшую экономического интереса для Патриархии ромеев. Вероятно, поставление Кирилла на пост митрополита име- ло своей целью укрепление позиций галицкого князя. Даниил искал военной помощи против монголов у Западной Европы. В итоге, перед князем, по мнению В.Т. Пашуто, остро встал вопрос о церковной «унии» с Римской курией10. Скорее все- го, роль, отведенная митрополиту (как руководителю Русской Православной Церкви) в этой ситуации, была неоднозначной. Традиционно принято считать, что, несмотря на все усилия галицкого князя, помощь так и не была получена. В итоге, в 1248 году переговоры по унии были прерваны и положение Да- ниила Галицкого ухудшилось. Мы склонны считать, что возникновение отрицательной характеристики галицкого князя, возможно, было связано с межкняжеской борьбой Александра Ярославича и Даниила Романовича, которая разворачивалась, в том числе, на фоне борьбы Новгорода и западноевропейских католических орде- нов за спорные территории, населенные язычниками. Не сле- дует забывать и то, что силой Каракорума, Всеволод, а потом и Александр по сути отобрали у Даниила киевское великое кня- жение. Поэтому мнимая «измена» Даниила Православию оправдывала захват его Киевского стола Всеволодом, а несколько позжеудержание великого княжения Александром Ярослави- чем, едва ли имевшего право именоваться старейшим в роду Рюриковичей. Возможно, отказ более поздних церковных историков рас- смотреть эту сторону противоречий между Новгородом, Запад- ной Европой и Галичем (за право великого княжения) объяс- няется тем, что так называемый крестовый поход предполагал не борьбу с русским Православием, а решение обычного тер- риториального спора за земли, населенные коренными при- балтийскими племенами-язычниками11. В итоге, в 1250 году Даниил был вынужден ехать к Батыю12. Вернувшись с титулом князя Галицко-Волынского, более не страшась за свой стол и заручившись помощью венгерского короля, он спокойно отправил Кирилла для получения офици- ального титула митрополита в Никею (правопреемницу Кон- стантинополя)13. Сразу же по возвращении из Никеи, осенью 1250 года14 Ки- рилл был отправлен в качестве сопроводителя невесты, дочери Даниила, к Андрею Ярославичу, княжившему во Владимире. Вероятно, Даниил пошел на этот шаг ради сближения с Анд- реем Ярославичем, дабы переманить его на свою сторону, что и случилось. В 1251 году у Александра Ярославича появился повод сбли- зиться с митрополитом Кириллом, которого он просил поста- вить в Новгороде нового архиепископа, вместо умершего Спиридона. В начале своей деятельности митрополит Кирилл был на стороне Галицкого князя. Однако со временем, видя шаткое его положение и стабильное возрастание Владимиро-Суздальского княжества, Кирилл стал сомневаться в некогда занятой им позиции16 и сделал осторожный шаг в сторону Александра Ярославича, который, хоть и вступил в союз с «неверными», но заручившись помощью Каракорума в союзе с Ордой, был сильнее Даниила и Андрея. Кирилл прибыл в Новгород в 1251 году и застал картину (по всей видимости, не случайную) решительного отказа Александра Ярославича на предложение католических послов присое- диниться к Римской Церкви17. На фоне этих событий митро- полит поставил архиепископом Далмата, чем немало укрепил единство Киевской Церкви с Новгородской епархией, по- скольку новый архиепископ — ставленник Александра — уже с данного момента находился в подчинении Кирилла. Таким образом, было положено начало взаимному сотрудничеству Александра Ярославича и Кирилла. В 1251 году Батый отобрал у Андрея Ярославича18 Владимирское княжение. И уже в следующем 1252 году Александр принял в Орде титул Владимиро-Суздальского князя, сохра- нив за собой титул Великого Киевского князя, полученный им в Каракоруме, что фактически обеспечивало ему безусловный авторитет как старшего в роду Рюриковичей. В сложившейся ситуации митрополит Кирилл, предстал перед лицом следующих обстоятельств: во-первых, с одной стороны, — претензии Католической Церкви к Русской Пра- вославной Церкви, выразившейся в виде унии, предложенной галицкому князю; во-вторых, с другой стороны — претензий монголов на политическое господство, которое также можно рассматривать и как покровительство. Следует учесть в целом благожелательное отношение мон- гольской администрации к религиям. Все это было ясно пропи- сано в Яссе — своде законов Чингисхана19. То, что свод должен был быть известен церковной администрации не вызывает со- мнения, так как носителем Яссы в устной форме являлся любой воин монгольского воинства20. Однако, скорее всего это про- изошло не сразу, а только по истечении определенного времени, по мере адаптации Церкви к завоевателям. Некоторые статьи свода открывали перед высшим церковным управлением боль- шие политические и экономические возможности21. Однако единственным условием льготного отношения являлась полная политическая зависимость Церкви от Монгольской империи. Поэтому неудивительно, что со временем Кириллом был сделан выбор в пользу налаживания связей с монголами22. В 1257 году Монгольская империя производит упорядочи- вание системы сбора дани. Очень интересно поведение Церкви в новых сложившихся условиях. В связи с молчанием митропо- лита, не высказавшего ни единого слова ни против переписи населения, ни в поддержку новгородского сопротивления пе- реписи, можно предположить, что Церковь, в лице ее предстоя- теля, во-первых, не была против совершенствования системы обложения податью монгольским государством Северо-Вос- точных землель Руси, а во вторых, митрополия поддерживала Александра Ярославича в деле упрочения отношений с Ордой, обеспечивая, таким образом, расширение своих политических позиций в Новгороде. И все это происходило в то время, когда сама Церковь, если руководствоваться Яссой, возможно, име- ла полный налоговый иммунитет. В 1261 году в церковно-ордынских отношениях произошло знаковое событие: была учреждена Сарайская (Сарская) епи- скопия. В столице Золотой Орды по сути возникло постоянное представительство Русской Православной Церкви (хотя в то же самое время князь таким представительством не обладал). Цель создания такого «представительства» — координация ди- пломатических отношений с Владимиро-Суздальской Русью, да и с Русью вообще, а также с Византией, неявной союзницей ханов в межклановой борьбе23. Следует обратить внимание, что происходящее событие развивалось на фоне феодальной раздробленности, начавшейся в Монгольской империи после смерти Чингисхана. Усилия Киевского митрополита, направленные на сбли- жение с Ордой, не были напрасными. В итоге, в 1267 году хан Берке дал Кириллу ярлык, текст которого полностью реконст- руирован А.П. Григорьевым: «Предвечного Бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам- князьям городов и селений. Князьям войска, писцам, таможен- никам, проезжим послам, сокольникам и звериным ловцам. Чингис-хан и последующие ханы, наши старшие братья, говорят: “Священники и монахи, каких бы то ни было налогов не видя, пусть богу за нас молятся, благопожелания нам воз- носят!” — выдавали им ярлыки. И ныне мы, прежним ярлыкам согласно, сказав им: “Каких бы то ни было налогов не видя, богу за нас молитесь, благопожелания нам возносите!” — это- му митрополиту ярлык дали. В год зайчихи первого месяца осени в четвертый день старо- го месяца, когда наша ставка находилась в степи, написан». Также вместе с грамотой выдавалось металлическое удосто- верение — пайцзу, которое гласило (пер. с арабского): «Вся- кий, кто не будет уважать (это ханское повеление) должен быть убит и умереть!»24 Как ни странно, но все это способствовало возрастанию роли Русской Православной Церкви в Орде и сближению ин- тересов Кирилла с ханом. С течением времени, последующие ярлыки лишь углубляли качественные показатели поощрений и льгот25. На фоне усиления экономических и политических показа- телей стали возможны централизация и укрепление Церкви, в чем митрополит Кирилл предстает перед нами необыкновен- но ревностным пастырем и благоустроителем. Немаловаж- ное значение имело устранение различий (иногда достаточно крупных) в церковной жизни разных епархий и преодоление многочисленных недостатков в их устроении. Кирилл решает предпринять против этой неустроенности радикальные меры. Его собор во Владимире Суздальском 1274 года смело обличает разного рода нечестивые церковные настроения. Постановле- ния собора направлены против: 1) симонии и сребролюбия епископов, 2) против беспорядков литургических, 3) против пьянства священников, 4) против безнравственных народных увеселений. Вероятно, и вопросы Сарайского епископа Феогноста, с ко- торыми последний обращался к Константинопольскому собо- ру 1276 года, также предлагались по поручению митрополита Кирилла с тем, чтобы не только уничтожить в Русской Церкви крупные недостатки, обличенные собором 1274 года, но урегу- лировать все неисправности. Видимо, план общего исправления Церкви у русского митрополита был широкий, генераль- ный. После смерти митрополита Кирилла, в 1281 году, его дело в укреплении позиций и совершенствовании отношений с Ор- дой продолжил новый митрополит Максим

Объявление:


Новости по теме:
 
< Предыдущая   Следующая >