Pravmisl.ru


ГЛАВНАЯ arrow История христианства arrow Храм Рождества Христова Флоренция





Храм Рождества Христова Флоренция
Автор: Комолова Н. П.

Православный храм Рождества Христова во Флоренции и его прихожане

В 1996 г. мне посчастливилось побывать в Италии. Приехала я туда по приглашению профессора Флорентийского Университета историка Ренато Ризалити. Когда профессор спросил, что в этот раз меня особенно интересует в Италии, я сказала: «русская эмиграция во Флоренции». И вскоре Ризалити познакомил меня с российским исследователем Михаи-лом Григорьевичем Талалаем, живущим во Флоренции и занимавшимся этими сюжетами.
Стоит церковь на берегу реки Муньоне, воспетой Бокаччо. Церковь, действительно, прекрасна.

Она построена в московскоярославском стиле в конце ХIХ в. и торжественно освещена в 1903 г. в честь Рождества Христова. Церкви этой придавалось особое значение: она рассматривалась русским православием как «искупительный памятник»  за грех подписания во Флоренции митрополитом Исидором церковной унии 1439 г. с Ватиканом.
Автором проекта был петербургский архитектор М. Т. Преображенский. Великолепная чугунная ограда отлита в знаменитой мастерской Микелуччи в Пистойе. Главные врата украшены причудливой вязью, в которую вплетены изображения российских двуглавых орлов и флорентийских лилий (символы Флоренции). Мозаики под шатрами при входе в храм выполнены в Венеции по картонам русского художника Федора Петровича Реймана (1842–1920), работавшего долгие годы в Италии.
Росписи храма выполнены в содружестве русских (в том числе петербургских) и итальянских мастеров. Характерно, что в этих росписях Ф. П. Рейман использовал символику древнехристианских катакомб в Риме. Рейман был хорошо знаком с раннехристианской живописью: он двенадцать лет (1895–1907) провел во мраке римских катакомб, выполняя акварельные копии со стенных росписей первых христиан для музея, создававшегося в Москве И. В. Цветаевым . Ныне эти акварели хранятся в запасниках Музея изящных искусств им. А. С. Пушкина в Москве, и их можно было видеть только в дни специальной выставки . Исполнены глубокого смысла и образы святых, представленных в росписи храма: это св. патриарх Фотий и св. Марк Эфесский, единственный из восточных иерархов, не подписавший унию .
Христорождественская церковь сразу же стала духовным средоточием русской колонии во Флоренции. После октябрьской революции она оказалась под управлением митрополита Православных Русских Церквей в Западной Европе экзарха Вселенского Патриарха Евлогия. В эти годы церковь превращается и в организующий центр русских эмигрантов Тосканы. Большую материальную поддержку церкви оказывала княгиня Мария Павловна Демидова, жившая в своем имении Пратолино, под Флоренцией. Благодаря ее помощи, прихожане церкви смогли достойно отмечать православные праздники, ее заботам был обязан своим существованием и церковный хор. При церкви Рождества Христова действовал русский благотворительный комитет. Материалы о попечительской деятельности княгини содержатся в недавно опубликованном в Италии архиве М. П. Демидовой .
Когда я осматривала церковь, мое внимание привлек небольшой бронзовый колокол, помещенный у самого входа, — он лежит на земле у подножия памятной доски. Вокруг корпуса колокола — надпись, выполненная кириллицей: «Алмаз». О его истории я прочла потом в статье Марко Самба «Из Цусимы в вечность. История одного флорентийского колокола» . Итальянский исследователь пишет, что это был судовый колокол царского крейсера «Алмаз». Он был спущен на воду в том же 1903 г. Крейсер «Алмаз» — единственный отечественный корабль, уцелевший в Русскояпонской войне во время поражения русского флота в 1905 г. под Цусимой, только ему удалось тогда уйти во Владивосток. После октябрьской революции 1917 г. «Алмаз» вместе с другими кораблями вывез из России сотни беженцев. Корабли были интернированы на французской военноморской базе Бизерта в Тунисе. Там, брошенный всеми, он ржавел, пока в середине 20х годов не был уничтожен автогеном. Но ктото позаботился перевезти судовый колокол «Алмаза» во Флоренцию. Этот колокол, стоящий на пороге русской православной церкви, стал как бы символом судеб русской эмиграции ХХ в.
Церковь является духовным центром русской колонии во Флоренции и в наше время. На пасхальную службу 1996 г. здесь собралось довольно много прихожан. Это и эмигранты «первой волны», и их дети, и эмигранты последующих потоков. Меня познакомили со старостой церкви Ниной Георгиевной Веньяминовой Воронцовой, она — блестящая переводчица. Род ее уходит своими корнями к А. С. Пушкину, и в семье свято чтится память великого русского поэта. В доме создана Пушкинская библиотека. Дети Нины Георгиевны, с которыми она пришла на службу, свободно говорят порусски.
Особым почетом среди прихожан пользовалась старейшая представительница русской колонии Нина Адриановна Харкевич, долгие годы бывшая старостой православной церкви. Меня с Ниной Адриановной познакомил М. Г. Талалай. Тогда ей было почти девяносто лет, и она с трудом передвигалась после перенесенного инсульта. Но память — ясная и беседовать с ней было легко и интересно. Нина Адриановна пригласила меня зайти к ней домой на следующий день. И вот я — в ее просторной флорентийской квартире, где Нина Адриановна жила со своей приемной дочерью Галиной Сергеевной Дозмаровой, взявшей на себя уход за больной.
Нина Адриановна приветлива, радушна и к тому же — прекрасная рассказчица. Из беседы с ней возникла удивительная судьба этой женщины.
Нина Адриановна родилась во Флоренции в 1907 г. Ее отец — Адриан Ксенофонтович Харкевич, долгое время состоял регентом хора певчих в церкви. После октябрьской революции церковь перешла под управление Парижской епархии, а семья Харкевичей начала жизнь русских эмигрантов. В эти годы Адриан Ксенофонтович стал одним из организаторов русской колонии во Флоренции. Колонисты собирались раз в неделю в старинном палаццо Антиноре, расположенном на площади того же названия. Адриан Ксенофонтович выступал на этих собраниях с докладами о Пушкине, о Достоевском. Он руководил также церковным хором, который давал концерты во Флоренции в Палаццо Веккио и выступал по всей Италии, сборы от концертов шли на содержание церкви.
Мать Нины Адриановны — Анна Владимировна, урожденная Левицкая, была дочерью псаломщика, одного из первых клириков Флорентийской православной церкви Сергея Владимировича Левицкого. Она организовала на Виа дей Серви «Русскую чайную», сама расписала интерьер. На столе обычно стоял большой самовар. Сюда приходили пить чай после обедни. Отец организовал квартет, который часто здесь выступал, пела в нем и Нина Адриановна. В чайную любили приходить профессора из Университета.
Нина Адриановна говорила, что фашисты не особенно притесняли русских эмигрантов, но все же в 1929 г. чайную пришлось закрыть. В доме матери был устроен пансион, где бывали американцы. Кроме того, она вышивала платья русским крестом на продажу в Америку.
Нина Адриановна окончила итальянскую школу и поступила в Художественную академию. Но потом она оставила академию, хотя и продолжала писать картины, но уже для себя. Профессией же своей она избрала медицину. На это решение оказала влияние смерть горячо любимого 23летнего брата. Она окончила в 1940 г. медицинский факультет Университета, 15 лет проработала врачом в туберкулезном санатории под Флоренцией, а в 1956 г. открыла свой частный кабинет в центре города. Многим нуждающимся она оказывала врачебную помощь бесплатно, и во Флоренции стала знаменитостью. В 50е–70е годы два раза в неделю она принимала в амбулатории города Пистойи как врачтерапевт. В Пистойю ездила на автомобиле — водила машину сама. А по дороге сочиняла стихи. Стихи она слагала только порусски, хотя говорила на пяти европейских языках. Думала тоже только порусски и ощущала себя русским человеком.
В 1977 г. в Мюнхене на русском языке вышла поэтическая книга Нины Харкевич «Осень». Позже в СанктПетербурге появилось второе издание этого сборника, с цветными репродукциями произведений художницы .
М. Г. Талалай показал мне документальный фильм, созданный в 1995 г. по его сценарию в России, он назывался «Россия во Флоренции» (Леннаучфильм) и посвящен русской эмиграции. В фильме Нина Адриановна рассказывает: «В 1972 г., — говорит она, — А. Д. Сахаров предложил мне быть его поверенным в Европе. Я согласилась. Сахаров создал фонд своего имени для детей заключенных — деньги были положены во французский банк. Из них я выдавала деньги в помощь детям осужденных в России, Польше, Югославии». В архиве Н. А. Харкевич хранились списки политзаключенных в тюрьмах и лагерях СССР (1976–1979) с указанием даты осуждения и места нахождения лагеря, а также копии денежных переводов Н. А. Харкевич — 1975 лицам в СССР.
А летом 1999 г. Нины Адриановны не стало. Об этом я узнала из некролога, написанного ее другом М. Г. Талалаем, опубликованного в газете «Русская мысль» .
Я с благодарностью вспоминаю мои флорентийские встречи с прихожанами русской православной церкви, и особенно с Ниной Адриановной, ее удивительной рассказ о жизни в Италии, ее подвижничестве, о тех русских людях, судьбы которых оказались связаны с этой благословенной землей.

Объявление:


Новости по теме:
 
< Предыдущая   Следующая >