Pravmisl.ru


ГЛАВНАЯ





толерантность и религия

О проблемных аспектах толерантности в эволюционном ракурсе

Автор: Сметанин В.А

В Нагорной проповеди Иисуса Христа представлены слова, побуждающие людей терпимо относиться к чужим мнениям, верованиям и поведению: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, [таким] будете судимы; и какою мерою мерите, [такою] и вам будут мерить» (Мф. 7: 1-2). Пусть же данные стихи из Евангелия от Матфея послужат в качестве мотто к последующим размышлениям.

1.    Терминологическое введение

Для достижения понимания следует, прежде всего, договориться о терминах в соответствии со знаменитым призывом Рене Декарта. Современное научное исследование немыслимо без соответствующих теме терминологических изысканий. И поскольку русское слово «терпимость» (умение без вражды, терпеливо относиться к чужому мнению, взглядам и поведению, согласно истолкованию А.И. Ожегова) заменено и продолжает заменяться эквивалентным термином «толерантность», то возникает потребность раскрыть его этимологию. Сразу необходимо оговориться, что названный термин широко используется в разных сферах научного знания, в разных профессиях и специальностях, например, в иммунологии, токсикологии, фармакологии и других, в том числе, конечно, и в современной философии. Слово «терпимость» восходит к общеславянскому глаголу «терпеть», имеющему соответствия в латыни, немецком, литовском и других языках. Русский народ в сохранившихся сентенциях, пословицах и поговорках высоко оценивал «терпение» и «терпимость»: лучше самому терпеть, чем других обижать; от того терплю, кого больше люблю; терпя в люди выходят; стерпится, слюбится; терпенье исподволь свое возьмет; за терпенье дает Бог спасенье; без терпенья нет спасенья; терпенье лучше спасенья; терпенье дает уменье; на всякое хотенье есть терпенье; терпенье и труд всё перетрут; терпеть не беда, было б чего ждать. Несмотря на общую этимологию, русская лексикология четко различает смысл слов «терпение», «терпеливость» и «терпимость».


Терпением, как способностью терпеть, в наибольшей степени, с исторической точки зрения, обладает русский народ. России довелось отдать войнам две трети своей жизни, что и породило «терпеньем изумляющий народ» (Н.А. Некрасов). Война – это убийства, каторжный труд, безмерные переживания, что ведет к усталости, переутомлению, «временному изнеможению» (И.А. Ильин).

Скажи мне, Боже, отчего же
Всю жизнь войной пугает власть?
И разве ей всегда негоже
В сие грехопадение впасть?
Война – дерьмо. Какого беса
Солдатской скаткой в пот вгонять?
Нет у народа интереса
Себя на бойне убивать.
Визжит прогнувшаяся пресса,
Чтоб нагулять брюшко опять.
Власть никогда без интереса
Не будет войны начинать.
И если кто вам привирает,
Вруну не верьте вы вдвойне.
Народ войну не начинает,
Он только гибнет на войне.
Когда темно или светает,
Без реверансов и словес
Лишь власть в резню людей бросает,
Преследуя свой интерес.
Для власти будет всё уютным,
Всем остальным – в сражении пасть.
Народ не может быть преступным,
Преступной может быть лишь власть.
Скажу без всякого сомнения
И не устану повторять –
Любые войны – преступления.
Не надо войны обелять.
 
Война ослабляет сопротивляемость народа животноподобающим условиям существования. После каждой войны следует определенный период угасания народного сопротивления. Из многих тысяч примеров-доказательств приведу лишь три с целью конкретизации. После Первой общеевропейской войны (Тридцатилетняя война 1618-1648 гг.), военные действия которой развертывались преимущественно на территории Чехии, противодействие чешского народа эксплуатации возобновилось (притом прежде всего в пассивной форме) только с 1679 г. После Отечественной войны 1812 г. революционная ситуация в России созрела только в 1859-61 гг. и была сорвана действиями царя Александра II Освободителя. После Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. российский народ, несмотря на все эксперименты большевистских и постбольшевистских политиков, все еще не потребовал достойных для себя жизненных условий, ограничиваясь локальными забастовками, голодовками и другими формами пассивного сопротивления. Материал источниковых данных позволяет распределить войны (в данном случае условно и схематично) по трем группам: легкие, средние и тяжелые, с соответствующим падением сопротивляемости народа в течение 25, 50 и 75 лет после каждого из названных разрядов. Вследствие этого можно полагать, что от «генов» бессилия, равнодушия, психологической усталости наш народ избавится к 2020 г.

Термин «толерантность» уже несколько веков используется в русском языке. М.М. Стасюлевич в «Опыте исторического обзора главных систем философии истории», опубликованном в 1866 г., писал: «Как же следует действовать и мыслить, чтобы не нарушать справедливости в этом мире? Tolerance – вот главное правило того, кто действует там, где все ошибаются». Упомянутый термин происходит от латинского слова tolerantia – терпение и встречается в лексике большинства европейских языков (франц. tolerance, итал. tollerabilita, tolleranza, нем. Toleranz, англ. tolerance), причем в переводе на русский язык передается словами «терпимость, толерантность».

2. Проблематика толерантности

В сфере толерантности больше вопросов, нежели ответов, что подчеркивается большинством специалистов (Дж. Грей, У. Кимлика, М. Крэнстон, Дж. Локк, Г. Маркузе, С. Мендус, Дж. Ст. Милль, К. Нидерман, П. Николсон, Дж. Ролз, Р. Таком, Б. Уильямс, М. Уолцер, Дж. Хортон, Д. Хэйд). Не дана устойчивая дефиниция толерантности (встречаются два и три компонента при фиксации/отсутствии «воздержания от употребления силы»), не определена сфера применения данного понятия, не разработана композиция этой сферы, не осмыслена и не предложена методика изучения толерантности и сферы ее применения. Г.В.Ф. Гегель подчеркивал, что субъективный дух проявляется в человеке прежде всего в устремленности его к слову, которая рассматривается как начало человеческого самопознания. Одновременно возникает философская проблема понимания, которое может сближать или разъединять людей в зависимости от умения толерантно воспринимать окружающее общество в его взглядах и действиях. Разработка методики освоения такого умения становится, безусловно, отдельной задачей. Реакцию родившегося человека на восприятие слова можно прокомментировать в таких строфах:
Вопрос был поднят неким дошлым

Ещё со времени мотыг –
Неужто в этом мире в прошлом
Царил единственный язык?
Столпотворение в Вавилоне
Родило пропасть языков,
И если кто тебя не понял,
Считался в сонмище врагов.
Затем твоё явилось, Боже –
Зачем ко всем стоять спиной?
Родной язык освоишь твёрже,
Лишь зная хорошо иной.
И понимание без бзиков
Родится только в тот момент,
Когда двунадесять языков
Интерпретируют фрагмент.
Средь языков один другому –
Адепт, учитель и собрат.
Многоязычию людскому
Любой лингвист предельно рад.
И если внутренняя сцепка
Объединяет языки,
То их в систему могут цепко
Сосредоточить знатоки,
Что облегчит по меньшей мере
Вживание в чуждый нам язык
И чтобы всяк в себя поверил,
Языковой повергнув стык.
Язык – сокровищница духа,
Несметный лабиринт путей.
С момента пробуждения слуха
Младенцу странен тон речей.
И разражается рыданием
Отшитый миром человек –
Каким немыслимым страданием
Он начинает здешний век.
Но только смысл и вескость слова
Толкают тайное познать,
Что порождает веру в Слово
И веру в Божью благодать.
Пройдя свой путь от слова к мысли,
Преодолев немой испуг,
Когда сомнения душу грызли,
Поймёшь, что мысль – ядро наук.
Язык – твоё мировоззрение,
Твоё сознание, твой закон,
Твоё земное озарение
И твой Создателю поклон

2.    Толерантология как новая философская дисциплина

Вследствие пробуждения искренней заинтересованности в осмыслении толерантности и ее множественной проблематики, что доказывается появлением серьезных философских сочинений (напрмер, «Критика чистой толерантности» Г. Маркузе, «О толерантности» М. Уолцера, «Толерантность как моральный идеал» П. Николсона, «Толерантность и границы либерализма» С. Мендуса и другие), а также возрастания реальной потребности воспользоваться результатами научных исследований в сфере толерантности назрела необходимость конституирования особой, специальной, новой философской дисциплины, которая бы обстоятельно занялась изучением всех проблем толерантности для нахождения оптимальных ответов. Такую дисциплину можно обозначить термином «толерантология», а специалистов по толерантологии именовать толерантологами. Объектом изучения толерантологии является сфера толерантности. Цель толерантологии – раскрытие основных особенностей формы и содержания толерантности различных эпох. Толерантология решает только те задачи, которые требуют применения специфических приемов исследования, свойственных именно данной философской дисциплине:

1) выявление компонентов толерантности, которые содержат фактуальную, концептуальную и подтекстовую информацию;
2) исследование той сферы, в которой применяется толерантность;
3) разработка специфических приемов овладения толерантностью в самых разных сферах человеческого бытия.
Разработка методики постижения толерантности обогатит человечество новыми возможностями толерантного сотрудничества.

4. Толерантность в истории и этапизация соответствующей философской мысли

Одной из проблем толерантности как сферы исследования является крайне противоречивая этапизация той философской мысли, которая рассматривает толерантность в эволюционном ракурсе. Прежде всего, невозможно согласиться с концепцией Дж. Грея о том, что толерантность возникла впервые в религиозных войнах XVII столетия. На самом деле названное общественное явление и в целом проблема толерантности возникли (во всяком случае, подтверждаются источниковым материалом) еще в античные времена. Великие государства и империи в полной мере ощутили значимость, потребность и последствия толерантности. Римское государство, просуществовавшее 1228 лет (с 21.04.753 г. до н. э. по 23.08.476 г. н. э.), и Византийская империя, просуществовавшая 1128 лет (с 8.11.324 г по 29.05.1453 г.), проводили в целом политику веротерпимости, несмотря на некоторые исключения. Русское государство, функционирующее 1146 лет (с 8.09.862 г. по сей день), также в целом было привержено политике толерантности, если не считать некоторых крайне противоречивых отступлений. Если считать Византийскую империю продолжением Римского государства, то в общей совокупности обе державы существовали 2356 лет, и опыт их эволюции и использования толерантности приобретает неоспоримое международное значение. Достаточно назвать 173 новые конституции (новеллы) византийского автократора Юстиниана I Великого (11.05.482-14.11.565 г.), который правил с 1.04.527 по 14.11.565 г. и который создал с 1.01.535 по 26.03.565 г. первый памятник византийского и средневекового права – лучший источник аграрных цивилизаций по теории и практике частной собственности на землю в духе христианской традиции. Юстиниан, как величайший реформатор Средневековья, разработал и претворил в жизнь программу перехода от гражданского противоборства к гражданскому примирению.

Проблематика толерантности как сферы исследования включает в себя в качестве одной из важнейших задач обстоятельные изыскания по вопросу этапизации философской мысли в названной сфере в течение 2800 лет, поскольку толерантность в своей эволюции была тесно связана с философией лингвистического анализа.

5. Толерантность и религия

Как стать терпимым (tolerant, tolerant, tolerable) и как найти дорогу к Богу, то есть стать верующим – таковы главные проблемы толерантности и религии. Принуждение, как способ приобщения, сразу же отпадает в силу неприемлемости, ибо оно воздействует на волю, а через волю к вере не прийти. Можно назвать несколько путей приобщения к вере, Богу, религии: Богу духновенное Слово и Святой Дух открывают путь к вере через таинства (такая возможность существует для человека любого возраста); христианская община оказывает неофиту помощь и через доверие к ней последний обращается к Богу; если человек растоптан жизнью и у него остается Бог как последнее прибежище. В связи с этим позволю привести несколько моих строф:

Прости меня за то, Всевышний,
Что я вопросы задаю,
И коль из них какой-то лишний,
Весь грех – на голову мою.
Но разве можно без вопросов,
Как формы мысли у землян?
К чему взывает всяк философ –
Ветошкин, Фихте и Ренан.
Вопрос мой первый – как поверить
В существование твоё,
Какие приоткрыть мне двери,
Чтоб просветить своё житьё?
Пусть ты неслышный и незримый,
И трансцендентный (каково!),
Где аргумент необоримый
Существования твоего?
И коль ты существуешь вечно,
То для кого и для чего,
Создав случайно и беспечно
Сей тварный мир «из ничего»?
Пусть Бог у каждого народа –
Кало, Феос, Арам, Айди…
Не скрыта ль здесь одна порода,
И, может, Богу у всех один?
Еще никто не видел Бога.
Но где же пребывает Бог?
Дорога к Храму – та дорога,
Что всех избавит от грехов?
Кого-то рок не отоварил.
Другому жизнь – вольготный пир.
Как совершенствованию твари
Послужит сей греховный мир?
И можно ль мне без канители
Считать доступным Божество?
И кто есть Бог на самом деле?
И в чём же Божье существо?
Роятся мысли, словно осы, -
В те дни судьба жалеет нас.
Но отлетают все вопросы,
Когда приходит скорбный час.
Коль ни шиша в пустом кармане,
Пусть знает всяк, кто гол и плох,
Что мир замешан на обмане,
Что не обманет только Бог.
Пусть жизнь – нелёгкая дорога
И если вдруг зашла в тупик,
То лишь тому, кто верит в Бога,
Поможет Бог в последний миг.
Когда стоишь на грани смерти
И потеряли смысл слова,
Есть доказательство, поверьте,
Существования Божества.
Всё может враз остаться в прошлом –
Твой труд, идеи и семья,
Не зашуршат твои подошвы
По жухлым листьям бытия.
Ты никогда не думал прежде,
На случай наложив табу,
Одной-единственной надежде
Доверить ломкую судьбу.
И мыслью честной и открытой
Раскрыть грехов круговорот.
И Бог последнею защитой
Перед тобой предстаёт.

Первостепенную роль в приобщении к толерантности играет, безусловно, воспитание, особенно пример родителей, учителей, сверстников. И, конечно, толерантным быстрее становится тот, кто перенес испытания.

Толерантность и религия имеют много общего между собой, а именно в своих требованиях к построению взаимоотношений людей на основе доброжелательства, терпимости, взаимопонимания, взаимопомощи и любви. Иисус Христос призывал любить не только Бога, но и ближнего своего, что предполагает умение сдерживать себя, погашать ненужную агрессивность и относиться к людям толерантно. Христианские и толерантные установки можно прокомментировать следующими строфами:

Судить других всегда негоже,
И сей порок – немалый грех,
И так бывает стыдно, Боже,
Когда он на виду у всех.
И пусть умрёт худое слово,
Летящее из бледных уст.
Остановить его сурово
Взывал недаром Златоуст.
И будь то нищие, то принцы,
Мы в равной мере всем кадим,
Поскольку есть библейский принцип:
Коль судишь, будешь и судим.
Когда по-свойски, зло, обычно
Вас судят близкий иль чужой,
Они встают пред вами зычной,
Неуправляемой бедой.
И повисает под угрозой
Всё то, чем в жизни дорожим,
И жжёт невынутой занозой
Слепой, безжалостный нажим.
Так пусть же знает всяк ребёнок
Ему отмеренный предел,
Чтоб, только выйдя из пелёнок,
Его нарушить не посмел.
И пусть усвоит старец всякий,
Презревший ощущений нить,
Что все поклёпы или враки –
Попытка жизнь остановить.
К сиротам, немощным и вдовам
С добротолюбием спеши,
Ведь каждым выпорхнувшим словом
Мы изменяем свет души.
И даже в мыслях пусть претит нам
Судить подобного себе.
Хоть делай это очень скрытно,
Ты навредишь своей судьбе.
Кто может не судить другого
В течение данных Богом дней,
Тот возвышает вескость слова
Разумно мыслящих людей.

Объявление:


Новости по теме:
 
< Предыдущая   Следующая >