Геополитика и развитие научных знаний

В вузовских курсах политологии и истории международных отно шений большое значение имеет изучение геополитики — направления политической мысли, отражающего зависимость и связь внешней поли тики государства с его географическим положением. Геополитические доктрины имеют различную направленность, в том числе и экспансио нистскую. Приводимый ниже материал может быть использован на лекциях и семинарах для иллюстрации того, как геополитические доктрины реализовывались в XIX веке на Евразийском континенте. 

Как известно, новое — это хорошо забытое старое. Данный посту лат вполне применим и к международным отношениям. Хотя, безуслов но, жизнь вносит свои коррективы, и ситуация сегодняшняя не может быть схожа с той, которая была, скажем, в XIX веке.

Один из важнейших факторов человеческого бытия, вокруг кото рого организуются все остальные формы жизнедеятельности людей, — географическое пространство. Именно оно вкупе с климатом и другими природными условиями послужило основой для возникновения концеп ции географического детерминизма, которая придает географическим реалиям не только основополагающее значение в экономической и со циальнополитической жизни государств, но и формируют националь ный дух и национальный характер.

Таким образом, географический детерминизм указывает на тесную взаимозависимость между обществом и географической средой. В ходе истории его использовали в качестве оправдания и существовавших по литических порядков, и революций, и захватов чужих территорий. На основе географического детерминизма возникла концепция геополити ки, которая в конце XIX столетия выделалась в самостоятельную об ласть исследований. Она изучает, в частности, физикогеографическую, политическую, экономикогеографическую, расовоантропологическую и культурноконфессиональную обусловленность динамики междуна родных отношений и мировой торговли.

Возникновение геополитики как науки было следствием развития научного знания, с одной стороны, и потребностью осмысления новых политических реалий — с другой. Уже в первой четверти XIX столетия в политической организации Европы произошли существенные измене ния, повлиявшие на дальнейший ход исторических событий не только на этом континенте, но и во всем тогдашнем мире. Отречение Наполеона от престола, крах его империи и подписание в 1814 г. Парижского трактата означали не что иное, как начало раздела сфер влияния и территориаль ного передела Европы. А последовавший через год после этого Венский конгресс изменил политическую карту данного региона. В то же время этот международный форум обнаружил серьезные разногласия в стане бывших союзников, воевавших против Наполеона. Англия прилагала все усилия к тому, чтобы ослабить международные позиции своего потен циального конкурента в разных регионах мира — России — и создать против него блок государств.

На протяжении всего XIX века ареной борьбы между Англией и Россией — двумя крупнейшими империями мира — служили Ближний и Средний Восток. Первые противоречия и напряженность здесь стали на блюдаться уже вскоре после окончания наполеоновских войн (1803– 1815), и главной экономической причиной их явилась борьба за господ ство на рынках Востока.

Крупнейшей колонией Британии оставалась Индия, завоеванная руками ОстИндской компании, действовавшей под покровительством английского правительства. Эта компания оказывала серьезное влияние на британскую внешнюю политику и дипломатию в азиатском регионе. Огромные владения в Индии и наличие англоиндийских колониальных войск были опорой в задуманных Англией планах завоевания или под чинения соседних с Индией государств — Ирана, Афганистана и др. Для того чтобы обосновать новые захваты на Востоке, англичане широко ис пользовали известный дипломатический прием: готовясь к войне, следу ет как можно чаще и громче заявлять о мире.

В ход были пущены слухи о том, что Россия хочет напасть на Ин дию и что необходимо защищать «жемчужину британской короны». Раз говоры о завоевательных замыслах русских начали курсировать в анг лийском парламенте еще в конце XVIII в., и затем систематически эту мысль озвучивали британские посланники, консулы и другие агенты в Турции, Иране и Афганистане. В английских газетах активно обсуждал ся вопрос о возможном вторжении русских войск в Индию со стороны Центральной Азии. В связи с этим внимание политиков, дипломатов и военных все больше и больше обращалось на страны, находившиеся между Индией и российскими владениями, которые с завоеванием Средней Азии Россией во второй половине 60х — начале 70х годов XIX века значительно приблизились к крупнейшей британской кологии.

Контакты России со Средней Азией, под которой понимались Ко канд, Хива, Бухара, а также казахские жузы, киргизские и туркменские племена, не имевшие своей государственности, имели давнюю историю. Но характер их был спорадический. Попытки русских правителей, начи ная с царя Ивана Грозного, установить регулярные торговые связи и по литикодипломатические отношения оказывались безуспешными. Этому мешали в первую очередь отсталость экономики, оторванность от миро вого рынка и политическая нестабильность в рабовладельческих госу дарственных образованиях Средней Азии. Да и сама Россия до середины XIX века не придавала большого значения среднеазиатскому направле нию в своей внешней политике.

На изменение отношения русского правительства к этому региону повлияла внешнеполитическая деятельность Англии. Вопервых, она усиливала вмешательство во внутренние дела Афганистана, Ирана, Тур ции и пыталась использовать их в противоборстве с Россией. Вовторых, английское правительство предприняло шаги, направленные на изуче ние географии граничащих с Индией районов и возможных путей втор жения русской армии. Втретьих, началось серьезное зондирование по литической и экономической обстановки в Среднеазиатском регионе.
Все эти действия были составной частью так называемой Большой игры, под которой понимается соперничество Британской и Российской империй, стремившихся к установлению контроля за рынками сбыта и источниками сырья в на Евразийском континенте. Одним из объектов в этой «игре» был Памир — горная страна в Центральной Азии.

В ходе Великих географических открытий XV–XVII веков, благо даря морским и сухопутным экспедициям, удалось исследовать значи тельную часть земной поверхности и установить контуры обитаемых материков. Однако некоторые регионы земного шара еще долгое время оставались неизвестными и неисследованными. К ним относился и Па мир — высокогорная страна в Центральной Азии, которая практически до середины XIX столетия оставалась terra incognita для европейцев.

Было известно, что в средние века китайские паломники и купцы двигались по пути, пролегавшему через Памир. Собственно первое опи сание этого горного края принадлежит перу буддийского монаха Сюань Цзана и относится к VII веку. Отправляясь из китайской провинции Ху нань в Индию и возвращаясь через долину Помило (Памир), путешест венник сообщал, в частности, что она «тянется между цепей двух гор, покрытых снегами» и представляет собой пустыню, где «не увидишь че ловеческого жилья». Арабские ученые приводили сведения о том, что на Западном Памире существуют княжества Шугнан и Вахан. Первым европейцем, который попал в XIII веке на Памир, был венецианский ку пец Марко Поло. Он тоже характеризует этот край как безлюдную пустыню. Правильность слов Марко Поло о том, что движение по Памиру занимает 40 дней, подтверждали и материалы иезуита Бенедикта Гоэса, служившего в начале XVII века миссионером в Индии. За исключением немногочисленных, кратких и сбивчивых сведе ний из китайских и арабских источников, а также сочинения Марко По ло о Памире практически ничего не было известно в Европе. Описания купцовпутешественников касались в основном дорог, хотя и они пред ствляли ценность для европейцев при отсутствии других сведений. Па мир оказывался недоступен для европейцев по двум причинам: во первых, его земли находились в вассальной зависимости от соседних го сударств, которые не давали разрешения на поездки туда, вовторых, путешествия в высокогорные районы были опасны для жителей равнин из за сложных природноклиматических условий.
Тем не менее англичане в XIX столетии первыми предприняли по пытку исследовать территории, располагавшиеся к северу от Индии. С этой целью они создали специальную службу, занимавшуюся сбором разведданных и географическими разысканиями. В качестве разведчи ков и исследователей в одном лице выступали на территории Афгани стана, Памира и Восточного (Китайского) Туркестана английские офицеры. Помимо боевой подготовки они имели хорошие знания в области геодезии и картографии, а также в инженерном деле. В сборе сведений о дорогах, перевалах, горных вершинах, водных источниках и т.д. англи чанам помогали так называемые пундиты (пер. с хинди — «учителя») — шпионы из местных жителей, прошедшие специальную топографиче скую и геодезическую подготовку. Они прекрасно ориентировались на местности, не привлекая к себе внимания, и пользовались своим знанием языков и обычаев аборигенов. О «Большой игре» и роли пундитов увле кательно написал в своем романе «Ким» Редьярд Киплинг.

Первым после Марко Поло и Бенедикта Гоеса прошел из Кабула на Памир англичанин Джон Вуд — офицер королевского военно морского флота. В 1838 г. он открыл оз. Зоркуль (Виктория), которое яв ляется истоком Пянджа. Вуд первым высказал правильные в целом предположения относительно горной системы Памира. Он отмечал, что границы между государственными образованиями в Центральной Азии не определены, что приводит к спорам, и рекомендовал своему прави тельству как можно скорее установить контроль за некоторыми террито риями.
Британские миссионеры, посещавшие в последующие годы сред неазиатские государства, естественно, преследовали политические цели. Вместе с тем их разыскания способствовали накоплению знаний о Памире. Важные сведения о Восточном Памире удалось собрать англий скому путешественнику и по совместительству разведчику Дж. Хейуор ду (Гейуарду). Он составил карту этой части Памира и первым описал ее орогидрографические черты. О военноразведывательном характере его исследований свидетельствовал тот факт, что он произвел детальную топографическую съемку и составил крупномасштабные планы Кашгара и Яркенда, обратив особое внимание на систему оборонительных со оружений и вооружение этих важных крепостей Восточного Туркестана. Причем карты были снабжены замечаниями путешественника относи тельно возможного направления штурма.

В 1869 г. в российских газетах появились сообщения о том, что Дж. Хейуорд, проводивший исследования в Восточном Туркестане, со бирается достигнуть Памира. Действительно, в июле 1870 г. Хейуорд планировал проникнуть в памирские степи. Однако попасть на Памир ему не удалось. Экспедиция вызвала недовольство и сопротивление со стороны некоторых местных правителей, а в августе того же года при невыясненных обстоятельствах путешественник был убит. Англичане подозревали, что это сделали русские агенты.

Известие о намерении Хейуорда попасть на Памир расстроило мо лодого, но уже получившего известность в научном мире ученого Алек сея Павловича Федченко. Именно его исследования 1869–1872 гг. поло жили начало систематическому изучению Памира в географическом, политическом, хозяйственном и этническом отношениях. В декабре 1869 г. А. П. Федченко написал туркестанскому генералгубернатору К. П. Кауфману: «В газетах я прочел, что англичанин Гейуард намерен пробраться в Белуртаг и Памир. Признаться сказать, это меня опечалило, значит, самое любопытное открытие географическое, какое осталось сделать в Средней Азии, будет сделано не русскими. Между тем от нас Памирское нагорье гораздо доступнее, чем со стороны Индии».

Открытие Памира представлялось русскому ученому не только крайне необходимым, но и «самым любопытным». Ранее он излагал Кауфману свой план организации и посылки на Памир небольшой экспе диции с целью его научного исследования. Но генералгубернатор, веро ятно, убеждал Федченко в том, что положение дел в этом регионе не по зволяет сделать этого. И вот теперь, после прочтения в газетах сообще ния о намерениях Дж. Хейуорда, Федченко спрашивал: не изменилось ли с тех пор положение дел настолько, чтобы можно было надеяться на исполнение задуманного плана? Против этого вопроса генерал пометил: «Обстоятельства, повидимому, изменились к лучшему, и я надеюсь, что можно согласиться».
Федченко не терял надежду опередить Хейуорда, поскольку, во первых, англичанин мог попасть на Памир изза климатических условий не раньше мая, вовторых, этот регион был ближе к российским грани цам и доступнее. Но, судя по всему, международная обстановка не по зволяла приступить к исследованиям Памира в то время.

Следует сказать, что А. П. Федченко одним из первых понял зна чимость фотографии для научных исследований. Он был убежден, что фотографические снимки, или рисунки, как он их называл, дают единст венную возможность запечатлеть природу того или иного региона. Изу чение населения в естественноисторическом отношении, «оттенки по месей, действие образа жизни и занятий», по его мнению, не могут быть выражены никакими описаниями и измерениями без помощи фотогра фии. Тем более она необходима при антропологическом изучении насе ления.
Готовясь летом 1870 г. в очередную экспедицию, Федченко выска зал предположение, что Памир находится гдето недалеко за высокими Заалайскими горами. «Существование Памирской выси, в смысле об ширного плоскогорья вроде Алая, — писал он, — для меня несомнен но»30. Алайским киргизам, по его словам, Памир был известен под на званием Памиль, причем они различали Памилькалян (большой) и Па мильхурд (малый). Киргизы говорили исследователю, что это ровная, обширная и чрезвычайно высокая страна и что жить там они не в со стоянии изза разреженности воздуха. Но где, в верховьях какой реки, в каких владениях находится Памиркалян, никто из его информантов не мог сказать ничего определенного.
Федченко жаловался в письме Кауфману, что получение точных сведений о Памире затруднено тем, что алайские киргизы не имеют сношений с Шугнаном. По их словам, там живут шига (шииты), альпа рази (иноверцы), которых они при случае забирают себе в рабство.

Федченко был первым ученым, проникшим в труднодоступные горные цепи Алая, занимающие промежуточное положение между Тянь Шанем и Памиром. Он осуществил несколько интересных и плодотвор ных путешествий по некоторым регионам Средней Азии, но на Памир так и не попал. В 1873 г., готовясь к поездке туда, путешественник ре шил заняться геологией и изучением ледников и погиб на горе Монблан.

И Хейуорд, и Федченко посмертно удостоились за свои исследо вания медалей: первый от британского Королевского географического общества, второй — от российского Общества любителей естествозна ния, антропологии и этнографии.

Многие российские военные, которые в 1880–1890е годы иссле довали Памир и прилегающие к нему области Центральной Азии, были членами Русского Географического общества. Вместе с учеными — гео графами, зоологами, астрономами, геологами и другими специалистами — они внесли огромный вклад в памироведение — новую отрасль вос токоведения и иранистики. Так, в 1883 г. в ходе Памирской экспедиции капитана Генерального штаба Д. В. Путяты, горного инженера Д. Л. Иванова, топографа Н. А. Бендерского удалось составить крупно масштабные и правильные карты Памира, а также собрать ценный мате риал о социальноэкономической и политической жизни населения за падных районов Памира — Вахана и Шугнана. Неоценимый вклад в де ло исследования Памира внес офицер, член Русского Географического общества Б. Л. Громбчевский, удостоившийся серебряной и золотой ме далей этого общества.

Как следует из сказанного, в XIX столетии Памир, занимая сре динное географическое положение между Индией и владениями России, оказался в эпицентре борьбы двух крупнейших европейских империй — Британской и Российской. Здесь сосредоточились их противоречия и ра зыгралось одно из действий «Большой игры». Британия, прикрываясь лозунгом защиты своей колонии Индии от России, проводила в XIX веке экспансионистскую внешнюю политику в Центральной Азии.

Вместе с тем борьба указанных держав за такой важный геостра тегический регион, как Памир, дала толчок научным исследованиям в Средней Азии. Английские и российские военные специалисты заложи ли основы памироведения. В результате военного и дипломатического противоборства начались активные разыскания в области географии, зоологии, этнографии Памира. Геополитика способствовала развитию знаний о прежде неизведанном регионе.