Проблемы применения нормы об уголовной ответственности за геноцид

Преступление геноцида, посягая на безопасность человечества, представляет, пожалуй, наибольшую общественную опасность среди всех, запрещенных уголовным законом, деяний. В Уголовном кодексе Российской Федерации статья 357, предусматривающая уголовную ответственность за преступление геноцида существует с 1996 года. За 15 лет существования рассматриваемой нормы в российском уголовном законодательстве по данной статье не было вынесено ни одного обвинительного приговора суда. Этот факт ставит вопрос об эффективности работы судебных органов при осуществлении судопроизводства по делам о геноциде. События в Южной Осетии трехлетней давности и отсутствие обвинительного приговора суда по данному делу по сей день говорят о том, что проблема применения нормы об уголовной ответственности за геноцид актуальна для России и требует решения.

В августе 2008 года разгорелся вооруженный конфликт в Южной Осетии. Следственным комитетом при прокуратуре РФ было возбуждено уголовное дело по статье 357 УК РФ. По состоянию на 4 июля 2009 года факты геноцида в отношении жителей Южной Осетии доказаны следствием. Подозреваемыми по делу проходили руководители Минобороны и МВД Грузии. По заявлению следственного комитета, данное уголовное дело не имеет перспектив на судебное рассмотрение. Российская Федерация не имеет возможности распространить свою юрисдикцию на лиц, подозреваемых по делу о геноциде в Южной Осетии. Таким образом, вопрос о геноциде осетинского народа в августе 2008 года так и остался нерешенным по причине исключительно внутригосударственной юрисдикции российских судебных органов.

Другой пример касается событий в Чеченской Республике в 90-х годах прошлого века, когда на территории республики массово осуществлялись убийства лиц нечеченских национальностей. В ноябре 2001 года состоялось судебное заседание по делу Р. Гайчаева, который в период с 1997 по 1999 год лишил жизни 10 человек, выбранных по национальному признаку. Это было первое и единственное дело, в котором фигурировала статья 357 УК РФ. Однако суд посчитал, что эта норма к делу неприменима, так как совершенные преступления носили локальный характер. Не ясно, почему суд не применил норму о геноциде. Согласно статье 357 УК РФ, для квалификации деяния как геноцида не имеет значения размер территории, на которой оно имело место. Более того, органы государственного обвинения рассматривали содеянное подсудимыми как один из эпизодов кампании против русского населения Чечни, которая велась с 1992 по 1999 год. Известно, что террористический режим Масхадова-Дудаева на территории Чечни поддерживал действия, направленные на уничтожение русского населения. Сложно говорить о том, почему данные факты были проигнорированы судом при рассмотрении данного дела. На наш взгляд, на решение суда повлиял политический фактор. Принятие судом позиции государственного обвинения означало бы признание, как других эпизодов, так и всей крупномасштабной кампании по геноциду в Чечне. Безусловно, это могло нарушить тогда еще шаткую стабильность в регионе, наметившуюся в начале 2000-х.

На основании вышесказанного, можно утверждать, что причинами отсутствия практики применения нормы о геноциде, закрепленной в статье 357 УК РФ, являются исключительно внутригосударственная юрисдикция судебных органов, а также политический фактор, неизбежно влияющий на решение вопроса о наличии или отсутствии геноцида. Изложенная ситуация в Российской Федерации не исключительна. Напротив, и за рубежом есть примеры того как неэффективны национальные судебные органы, когда речь заходит преступлении геноцида. Причем в каждом конкретном случае имеются свои факторы негативно влияющие на ситуацию.

Так в апреле 1994 года в Руанде начались действия со стороны племени хуту, по массовому уничтожению меньшинства – тутси. Поставленная в условия гражданской войны Руанда оказалась не в состоянии самостоятельно осуществлять судебную власть. Похожая ситуация имела место на территории бывшей Югославии, где в ходе гражданской войны 1991-1995 годов наблюдались массовые этнические чистки. Известно, что по политическим мотивам сербские власти не желали    осуществлять    судебное    преследование    своих    собственных граждан. Таким образом, можно утверждать, что в ситуации конфликта национальные судебные органы часто не готовы, либо не способны действовать. Дабы изменить ситуацию и не оставлять безнаказанными акты преступлений против безопасности человечества существуют международные трибуналы.

По окончании второй мировой войны, был учрежден Международный военный трибунал в Нюрнберге. Это был первый случай, показавший, что для решения вопросов о таких преступлениях как геноцид нужна консолидация усилий всего мирового сообщества. Позже появились Международный трибунал по Руанде и бывшей Югославии. За время своего существования данные органы показали свою эффективность. Но любой международный трибунал имеет и очевидные минусы. Будучи судом ad hoc, международный трибунал формирует свою практику применения той или иной нормы. Отсюда практика различных трибуналов может существенно отличаться, что влечет неоднозначность в понимании самой нормы. Другой минус суда ad hoc заключается в том, что его учреждение – довольно сложный процесс. При решении вопроса о создании трибунала разница политических позиций членов Совета безопасности ООН может негативно отразиться на результате деятельности органа в виде использования права «вето» на принятие резолюции о создании трибунала. Для нейтрализации изложенных негативных аспектов деятельности судов ad hoc, был создан постоянно действующий международный судебный орган - Международный уголовный суд. Римский Статут Международного Уголовного Суда был принят в 1998 году. В 2000 году данный акт был подписан и Российской Федерацией, но так и не прошел процедуру ратификации.

В заключении напомним, что на процесс привлечения к уголовной ответственности за совершение преступления геноцида национальными судебными органами негативно влияет множество факторов. Так политический фактор повлиял на решение по делу Гайчаева в 2001 году, а национальная юрисдикция российских судов не дала привлечь к ответственности военное руководство Грузии по делу о геноциде южноосетинского народа. Эти факторы и явились причиной того, что на настоящий момент отсутствует практика применения российскими судами статьи 357 УК РФ. Неэффективность национальных судебных органов по делам о геноциде подтверждает опыт и других стран, например, Руанды и Сербии. Эффективность в осуществлении уголовной юрисдикции по делам о геноциде показали международные трибуналы ad hoc, но и они имеют ряд недостатков, как то сложность в учреждении такого органа и отсутствие единой практики. Это привело международное сообщество к созданию Международного уголовного суда. Таким образом, можно сделать следующий вывод: на настоящий момент можно констатировать неспособность судебных органов России эффективно применять норму об уголовной ответственности за геноцид. Для решения этой проблемы необходима интеграция России в деятельность Международного уголовного суда, и, как следствие, утверждение юрисдикции данного органа на территории России в том числе и по делам о преступлениях геноцида. Дабы осуществить эту интеграцию необходимо ратифицировать Римский статут Международного уголовного суда.