О толерантности этносов Приуралья

Исследование основ толерантности этносов в таком многонациональном регионе, как Приуралье, представляет особенный интерес. На территории Западного Приуралья проживают народы финно-угорской (коми-зыряне, коми-пермяки, удмурты, марийцы), славянской (русские Вятского края, Волго-Камья, Пермской области), тюркской (чуваши, татары, башкиры) этнических групп. Следует отметить, что эти группы имеют длительный опыт совместного проживания на территории Приуралья.

При сходстве внешних условий существуют различия, обусловленные влиянием культурного своеобразия конкретного народа. Каждый член группы в большей или меньшей степени несет в себе духовную коллективность, известную под названием традиций, преданий, которые также можно рассматривать как систему духовных сил, определяющих настоящие переживания, впечатления и реакции индивида.

Как отмечает В. Б. Кошаев [3], в системе духовного наследия этносов Приуралья прослеживается, с одной стороны, тюркское влияние при сохранении удмуртской этноспецифики сознания, с другой — отмечается финно-угорское (угорское) происхождение, с заметным влиянием иранского компонента.

Для адекватного анализа специфики взаимоотношений между народами, составляющими основу населения Приуральского региона, необходимо рассмотреть национально-психологические особенности, ментальность каждого этноса, т. е. систему значений и смыслов в культуре народа. Можно сказать, что менталитет — это некая призма, через которую человек смотрит на мир, и, наконец, это стереотипы массового сознания, определяющие поступки и поведение людей. Отсюда и вытекает то неповторимое своеобразие, которое свойственно каждому этносу.
По мнению Ф. П. Пуркрокова [5], в основе менталитета этноса лежит идея, составляющая духовный идеал, который пронизывает всю систему воспитания, цементируя народ в нечто целое, единое, хотя не всегда он сознаваем. «Лу дунне адями», — говорят удмурты воспитуемым. Дунне — это весь мир, вселенная, адями — человек. «Будь мировым, вселенским человеком», — вот духовный идеал удмуртов. Говоря современным языком — это планетарное мышление, не ограничивающееся своим «я», своей семьей, своей деревней, своей нацией. «Если хочешь стать настоящим человеком,— говорится в наставлении молодежи,—ты каждый день заработай самое меньшее три «спасибо», делая кому-нибудь добро».

Детям внушали идею, что у всего в мире есть свой кузё (хозяин, дух) и без братания с кузё никуда не надо соваться. Срубив дерево — положи на пень крошку хлеба, приходя в лес — попроси разрешения войти у духа леса, перед тем как войти в реку — породнись с ее духом, отдав ему листок, кусочек земли или камушек, попив воды в роднике, очисти его русло от веток, листьев, прошлогодней травы, ила.

Словом, где бы человек ни прошел, за ним должна оставаться чистота, порядок. Будь един с природой, людьми, Богом. Дом — это жилище твоего тела и души, природа —жилище твоего духа.

Когда достигается умение вести себя как в материальном, так и в духовном мире, только тогда человека можно считать вселенским.

Таковы требования, предъявляемые к человеку народной педагогикой удмуртов. Этот духовный идеал является как бы основой философии удмуртов. Она строилась на аксиоме об абсолютной ценности человеческой жизни и человеческого здоровья (как физического, так и духовного). В народной педагогике удмуртов в этом отношении не было деления на ближних и дальних. Одинаково бесценной считалась жизнь всякого человека: из своего ли рода, из другого ли, своей ли нации, другой ли. Поэтому драки и убийства редко встречались в удмуртских деревнях. Все споры старались разрешить мирно. Так же мирно разрешались и семейные конфликты. Мирный, гармонический характер взаимоотношений старались создать и между соседями. Существует обычай, когда хозяйка, испекши хлеб, угощает горячим хлебом соседку. Такие добрососедские отношения могли сложиться только в таких условиях, когда люди понимали необходимость смотреть на мир не только собственными глазами, но и глазами всей родни, всех соседей, всей деревни. Оценка своих поступков глазами других людей делала удмуртов по отношению с другими народами интернационалистами. Однако, удмурты не смогли выработать механизм приспособления к агрессивно настроенным соседям. Столкнувшись с грубостью, агрессией удмурты предпочитали покинуть обжитые места и удалиться в тихие, никем еще не занятые места. «Вудмурт» — лесной человек так называли себя удмурты. Они всегда пытались уйти от открытых конфликтов, считая проявление агрессии, озлобленности недостойным «Вселенского человека — дунне адями».

По мнению исследователей С .Ф. Васльева и В. Л. Шибанова [1], корпоративность удмуртов строится на стремлении социальных групп ориентироваться на различные типы культур (русофильство на севере и прото-татарская ориентация на юге).

Для удмуртов единственный способ сохранения личного — интенсивная внутренняя жизнь, скрытая от чужих глаз, сокрытие сущности за внешне нейтральными масками. Это объясняет поразительные и, может быть, неуместные сегодня для стороннего наблюдателя такие качества удмуртов как совестливость, скромность, застенчивость, ответственность — то, что исследователи феномена Японии называют «культурой стыда». Для индивида при оценке своего «Я» и своих действий важен не собственный внутренний голос («культура вины»), а голос других людей, мнение коллектива, общины («культура стыда»).

Тюркская этническая группа, включающая чувашей, татар, башкир — целостная, сплоченная в культурном отношении этническая общность. Всех их отличает сильная приверженность к национальной культуре, традициям, быту. К психологическим характеристикам представителей этой группы можно отнести исполнительность, аккуратность, высокую психологическую устойчивость в экстремальных ситуациях, неприхотливость, некоторую замкнутость в общении, высокое чувство ответственности, выражающееся в башкирской пословице «Умел дать клятву, умей и сдержать ее». Как правило, это люди гордые, с высоко развитым и ярко проявляющимся чувством национального самосознания и собственного достоинства.

Традиционная религия представителей этой этнической группы за исключением небольшой по численности группы христиан — кряшен, обращенных в православие в 16–17 веках — ислам суннитского толка, — проповедует воздержанность в еде и питии, отрицание любого насилия.

Важные черты славян — человеколюбие и терпимость, высокая гражданская солидарность, готовность прийти на помощь, неприхотливость. Испокон веков русский народ славился хлебосольством и гостеприимством. Ф. М. Достоевский, говоря об особенности российского народа, отмечает, что у русских есть умение понимать и принимать все другие народы. Однако, М. Г. Рогов [2] отмечает такую особенность ментальности народа, как стремление уйти от ответственности, ориентированность на подчинение сильной власти. Славянский духовный и культурный компонент до известной степени преобразуется как в финно-угорской линии, так и в тюркской, показывая удивительную пластичность и высокую толерантность.

Б. С. Алишев в своем исследовании ценностей тюркского и славянского этносов, говорит, что несмотря на этнокультурные различия (язык, культура, религия и т. д.), в глубинных (ценностных) основаниях рассматриваемых культур нет принципиальных различий, которые ставили бы между ними непреодолимые барьеры.

Однако, при всем сходстве образа жизни и политико-экономических условий, все же отмечаются различия в их ценностно-мотивационной сфере, системе отношений и других социально-психологических характеристиках. В структуре ценностей молодых людей славянской и угро-финской групп заметен определенный уклон в сторону «романтических» ценностей, тогда как тюркские народы демонстрируют большую приземлен-ность и практичность.

Анализ специфики отношений между угро-финнскими, тюркскими и славянскими народами, построенный на изучении эмоционально-оценочных отношений этих этнических групп друг к другу, показал, что в целом напряженности и интолерантности между ними не наблюдается, что, видимо, объясняется длительной историей их мирного сосуществования и отсутствием ценностно-культурного конфликта. И как показывают современные исследования, на сегодняшний день ситуация в регионе достаточно благоприятная и характеризуется толерантностью представителей различных народов региона друг к другу.

Однако каждый из этносов региона достаточно консолидирован [2] и в ситуации постоянного взаимодействия с другими сохраняет чувство «мы», которому соответственно противопоставлены «они». Ощущение своей этничности, этническая идентификация позволяет личности чувствовать свою кровную связь с большой группой людей, что усиливает ощущение защищенности и относительной безопасности в нестабильном обществе.

Не умаляя значимости каждого конкретного этноса в истории и культуре, все же необходимо сосредоточиться не на выявлении различий между представителями отдельных этнических групп, а на толерантности, которая выражается в уважении к чужим духовным ценностям, на нахождении общих, объединяющих фактов истории, культуры, психологии.

Проблемы толерантности с необходимостью включают в себя определенные элементы этнической толерантности, т.к. социализация личности предполагает этническую самоидентификацию и осознание необходимости уважения иных культур в межэтнических коммуникациях. В связи с этим, по мнению И. А. Латыпова [4], этническую толерантность можно понимать как вид толерантности, характеризующий меру терпимого отношения к мнениям, взглядам, убеждениям, духовным ценностям различных этносов и выражающий уверенность в мировоззрении, общественном сознании, духовных ценностях собственного этноса.

Этническая толерантность оказывается одной из форм взаимосвязи различных этносов как различных субъектов в многонациональном обществе.

В этой связи особую актуальность приобретают кросскультурные исследования, направленные на анализ взаимного влияния культур друг на друга и способов их наиболее эффективного сосуществования и обогащения. Тем более, что многие ученые говорят о культурной близости народов, населяющих Приуральский регион, что является следствием долгого исторического пути, который эти этнические группы прошли вместе.

Литература:

[1] С. Ф. Васильев, В. Л. Шибанов. Миф перспективы и перспектива мифа (особенности семиозиса в Удмуртии) // Сб. научных трудов/под ред. А. А. Разина. Ижевск: изд-во Удм. Ун-та. 1994. С. 63-77.
[2] И. М. Городецкая, М. Г. Рогов, А. Б. Блохин. Межэтнические отношения русского, татарского и башкирского народов, http://psyjournals.ru/ articles/d7985.shtml.
[3] В. Б. Кошаев. Традиционное жилище народов Западного Приуралья. Классификация. Искусство. Ижевск: Изд. Дом «Удмуртский университет», 2001. 370 с;
[4] И. А. Латыпов Этническая толерантность в многонациональном обществе (социально-философские аспекты) / Феномен этнического и глобализация современной культуры народов Поволжья и Приуралья: Художественная практика, дискурс, образование. Ижевск: Издательский дом «Удмуртский университет», 2004. 196 с;
[5] Ф. П. Пукроков. Менталитет и духовный идеал удмуртов // Сб. научных трудов / Под ред. А. А. Разина. Ижевск: изд-во Удм. ун-та. 1994. С. 55-63;