Проблемы квалификации мошенничества и его отграничение от смежных составов преступлений

 Прежде чем приступить к обсуждению проблемы квалификации мошенничества, следует, на мой взгляд, сначала дать определение данному составу преступления.
Итак, согласно диспозиции части 1 статьи 159 Уголовного Кодекса Российской Федерации, «мошенничество – это хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием».

Но если мы обратимся к диспозициям некоторых других статей УК РФ, то обнаружим, что некоторые признаки мошенничества как состава преступления совпадают с признаками других составов.

Так, например, согласно статье 158, «кража – это тайное хищение чужого имущества». Но ведь и при мошенничестве осуществляется хищение чужого имущества. Как же, в таком случае, отграничить эти два смежных состава преступления?

На мой взгляд, при возникновении проблемы разграничения следует прежде всего попытаться выяснить, присутствует ли в данном конкретном составе преступлении такие признаки, как обман и злоупотребление доверием. Действительно, при мошенничестве хищение чужого имущества чаще всего связано с попыткой ввести жертву в заблуждение относительно истинных целей преступника, завладеть доверием жертвы, убедить ее в том, что правонарушитель на самом деле хочет помочь либо просто что-то узнать или рассказать жертве. При осуществлении мошенничества бывают ситуации, когда один преступник либо группа лиц убеждают своих жертв добровольно отдать или доверить им свое имущество, свои вещи или денежные средства с тем, чтобы впоследствии преступники распорядились или использовали переданное им имущество с выгодой для доверивших. Наиболее ярким примером мошенничества я считаю так называемые «финансовые пирамиды», такие как, например, знаменитая «МММ». Учредители этого предприятия убедили людей в том, что, вложив определенную сумму денег, вкладчики впоследствии получат сумму, значительно превышающую вложенное, и таким образом обогатятся. В действительности же после получения значительных денежных средств от обманутых вкладчиков правонарушители скрылись с огромной суммой, состоявшей из вкладов своих доверчивых жертв.

Напротив, у кражи отсутствует такой признак, как добровольная передача имущества жертвой, преступник недобросовестно и, как следует из определения, данного в описательной диспозиции статьи 158 УК, тайно завладевает чужим имуществом.

Подводя итог вышесказанному, следует отметить, что выявление обмана или злоупотребления доверием и является тем самым критерием, по которому следует отграничивать составы преступлений «мошенничество» и «кража».

Но при внимательном изучении главы 21 «Преступления против собственности» УК РФ становится очевидно, что смежными составами преступления для мошенничества помимо кражи являются также присвоение или растрата (раскрываемые в статье 160), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (статья 165), неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (статья 166). Каковы же критерии их разграничения? В чем заключается проблема при квалификации?
Общим признаком для всех вышеперечисленных составов является причинение имущественного вреда собственнику без применения насилия.

Сходство между мошенничеством и присвоением или растратой заключается в том, что в обоих случаях осуществляется хищение чужого имущества. При присвоении происходит хищение имущества, «вверенного виновному». Однако мошенники посредством пресловутого «обмана или злоупотребления доверием» могут добиться и зачастую добиваются того, чтобы какое-либо имущество было им вверено. Здесь-то и возникает проблема: как отграничить один состав преступления от другого?

Единственным способом решить проблему мне представляется выяснение того, специально ли преступник добился того, чтобы ему вверили имущество, или оно было вверено ему по какому-либо соглашению или на основании исполнения им должностных обязанностей. На мой взгляд, разграничение здесь можно проводить по следующему критерию: при возникновении умысла мошенник сначала добивается доверия своей жертвы, а потом уже совершает хищение; а при присвоении преступнику нет необходимости заполучить доверие и расположение своей жертвы, ему итак вверено чужое имущество.

Очевидны также сходства между мошенничеством и составом преступления, раскрытым в статье 165 УК. Общими признаками для них являются завладение чужим имуществом, а также наличие обмана или злоупотребления доверием. Действительно, зачастую возникают сомнения при разграничении данных составов: и в том, и в другом случае преступник добивается доверия, расположения своей жертвы, либо же вводит ее в заблуждение относительно своих целей или намерений, после чего совершает преступление. Сходством является также то, что ни в том, ни в другом случае не происходит открытого хищения чужого имущества, ни в том, ни в другом случае не применяется насилие либо угрозы. Критерием разграничения здесь, пусть и не совсем четким, является выявление признаков хищения, которые есть в мошенничестве и отсутствуют при причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием. Действительно, при мошенничестве целью преступника является именно похитить чужое имущество, а при осуществлении состава, описанного в статье 165, – лишь причинить имущественный ущерб собственнику, то есть завладение чужой вещью может осуществляться не в полном объеме.

Сходным с мошенничеством является также незаконное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения. Дело в том, что такое завладение автомобилем может производиться с помощью обмана или злоупотребления доверием, то есть в одном составе преступления могут быть как признаки мошенничества, так и признаки состава, о котором идет речь в статье 166. И опять же при возникновении затруднений с определением состава следует установить, ставит ли преступник перед собой цель похитить автомобиль или иное транспортное средство. Если он похитит данное имущество или приобретет на него права, то перед нами именно мошенничество. Если же преступник лишь завладевает автомобилем или иным транспортным средством и не ставит перед собой цель похитить это имущество и приобрести на него права, то данный состав преступления следует квалифицировать по статье 166.
Подводя итог вышесказанному, следует отметить, что мной приведен далеко не полный перечень составов преступлений, которые иногда бывает сложно отграничить от мошенничества. Действительно, рассматриваемый состав содержит в себе достаточно общие признаки, которые могу содержаться и в других составах. Именно недостаточная конкретность и точность описательной диспозиции является источником проблемы квалификации мошенничества. Кроме того, сложность, на мой взгляд, заключается еще и в том, что все преступления главы 21 УК РФ условно можно разделить на две большие группы: тайные и открытые преступления против собственности. Поэтому составы преступлений, содержащие тайное нанесение вреда имущественному интересу собственника, имеют сходные признаки, которые в зависимости от каждого конкретного случая могут содержаться в зачастую довольно сложных сочетаниях в разных составах преступлений.

Основными путями решения вышеизложенной проблемы, на мой взгляд, является более подробное и внимательное изучение судебной практики в данной сфере, детальное изучение и исследование всех обстоятельств дела и материалов, которые могли бы иметь к нему какое-то отношение. Что же касается непосредственно норм, регулирующих уголовные правоотношения, то, возможно, действенным способом решения проблемы квалификации мошенничества стала бы конкретизация нормы, более подробнее описание в диспозиции значения составов преступлений. Кроме того, я считаю весьма интересным способом решения проблемы разработку проекта по унификации некоторых уголовно-правовых норм, что бы в значительной мере упростило работу судей и следственных органов и позволило бы квалифицировать схожие составы преступлений по одной статье.