Безопасность личности как объект философско-социологического анализа

В жизни человека понятие опасности и безопасности играют роль ключевых мировоззренческих ориентиров, вокруг которых группируются фундаментальные ценности человеческого бытия. Они неотъемлемо связаны с человеческим существованием в мире, в определенной мере характеризуемым стремлением избежать тех многочисленных опасностей, которые подстерегают человека с момента его рождения и до конца земных дней. Голод, болезни, природные стихии – к этим естественным источникам опасностей следует добавить гораздо более многочисленные угрозы человеческой жизни, исходящие от самого человека, такие, как техногенные катастрофы, войны, преступления и т. д.

В буквальном смысле слова «безопасность» означает отсутствие опасности. Однако, в реальном окружающем мире не существует «ситуаций без опасности», где бы ни находились, хоть что-нибудь нам угрожает. Иными словами, при рассмотрении безопасности в качестве результата отсутствия опасности безопасность сводится к чему-то несуществующему… Безопасность означает качественно сложное явление, смысл которого не исчерпывается отрицанием опасностей…. Категория безопасности охватывает различные аспекты, среди которых выделяется способность к выживанию, т. е. способность к сохранению своего существования и продолжению жизнедеятельности.

Потребность в безопасности принадлежит к числу базисных мо-тивационных механизмов человеческой жизнедеятельности32, и в этом отношении человек мало отличается от любых других существ. Такое представление, во-первых, связывает понятие безопасности со стихией родовой жизни (жизни всего человечества), во-вторых, включает в его содержание все многообразия взаимодействия индивидов т социальных объектов с многочисленными обстоятельствами и факторами (из числа которых на первый план, разумеется, выходят факторы, оказывающие негативное и деструктивное воздействие). Предотвращение, ослабление, нейтрализация этих негативных и деструктивных воздействий, нарушающих нормальное функционирование социума дает представление о социальной безопасности. О безопасности личности речь, следовательно, идет тогда, когда данные негативные воздействия обращены на деятельность индивида.

Тот факт, что понятие безопасности связано с базисными мотивациями жизнедеятельности, подтверждается тем, что людям свойственно ощущать свою безопасность или угрозы ей в виде сигналов тревоги, инстинктивных реакций организма, интуиции и т. д. Если даже отбросить утверждение, что безопасность связана с иррациональными, бессознательными элементами психической жизни, то в любом случае придется признать, что понятие безопасности имеет значение субъективного представления индивидов об отсутствии или наличии угроз своему существованию. С одной стороны, безопасность (или опасность), не выраженная в субъективном представлении, не сможет выполнить свою главную функцию – скорректировать линию поведения индивида (социальной группы, общества в целом) и избежать надвигающихся опасностей. С другой стороны, если субъективное представление – обязательный и необходимый момент понятия безопасности, то он все же не является достаточным. Иначе мы были бы вынуждены согласиться со стоиками, в частности с Марком Аврелием, который утверждал: «Измени отношение к вещам, которые тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности»1. Субъективное превращение чувства опасности в его противоположность не устраняет самой угрозы, вместе с тем, само ощущение безопасности может быть обманчивым и не отражать истинного положения вещей.

Понятие безопасности предполагает определенные меры, направленные на устранение той или иной угрозы. Следовательно, это понятие предполагает и межличностные отношения, характеризуемые взаимным доверием, стремлением к мирному решению конфликтной ситуации. Чтобы установить безопасность, люди формулируют нормы и принципы своих взаимоотношений, народы заключают договора о ненападении, вступают в военные и политические союзы, гарантирующие им безопасность. В этом смысле понятие «общественного договора» распространяется не только на социальную безопасность, но и на безопасность личности. Если в обществе царят вражда и взаимное недоверие людей, то «нет более разумного для человека способа обеспечить свою жизнь, чем принятие предупредительных мер, т. е. силой или хитростью держать в узде всех, кого он может, до тех пор, пока не убедится, что нет другой силы, достаточно внушительной, чтобы быть для него опасной1. В «теории общественного договора Т. Гоббса понятию безопасность отводится центральное место. Трактаты «основы права», «О гражданстве» и знаменитый «Левиафан», с одной стороны, посвящены доказательствам преимуществ абсолютной власти, с другой – эти доказательства строятся на принципах теории естественного права и договорного происхождения государства. Гоббс использует теорию общественного договора для того, чтобы доказать, что закономерным результатом функционирования государства, основанного на общественном договоре, должна быть абсолютная власть суверена.

Отталкиваясь от принципов философского механизма, Гоббс кладет в основание социального поведения индивида фундаментальные реакции влечения и отвращения, превращающиеся в желание власти и страх смерти. Именно страх объединяет людей в общество, побуждая их отказываться от стремлений к неограниченному самоутверждению. Суть «общественного договора» в том, что люди, заботясь о своей безопасности, делегируют свою свободу абсолютной власти суверена, понимая, что в противном случае, избрав свободу безграничного самоутверждения, они остаются в естественном состоянии дикости, в котором никто не может им гарантировать личную неприкосновенность и безопасность. Это общеизвестные истины, так как «теория общественного договора давно уже стала краеугольным камнем не только политической теории, но и политической практики. Вместе с тем, стоит обратить внимание, что в теоретических построениях Гоббса личная безопасность достигается в сфере социального всеобщего, олицетворяемого властью и силой абсолютного суверена. Необходимо учитывать то обстоятельство, что в середине XVII в. теория «общественного договора» возникла не в контексте иных, альтернативных теорий власти, а в контексте религиозно-мистических представлений о божественном происхождении властителей, о чудотворной силе королевской крови и т. п. Гоббс демонстрировал природу власти, когда начал рассматривать ее как результат правового соглашения, контракта, т. е. как следствие человеческих действий, а не как эманацию божественных энергий. Не принимая во внимание эту демистификацию, мы не поймем смысла данного Гоб-бсом определения государства: «Государство – есть единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо могло использовать силу и средства всех их так, как сочтет необходимым для их мира и защиты».

Безопасность личности понимается как способность и готовность государства и общества ограждать и оберегать человека от опасностей и угроз для его жизни, здоровья и имущества, а также для его основных интересов и ценностей, экстраполируемых через систему прав и свобод. Под безопасностью личности понимается состояние защищенности человека, гражданина от угроз, формирующихся на уровне личных восприятий и потребностей, которое обеспечивает он сам. В этой связи убедительна позиция А. Возженикова, рассматривающего личность одновременно в качестве объекта и субъекта национальной безопасности.

Включение личности в проблематику безопасности предопределено многими факторами. Являясь субъектом отношений безопасности и объектом воздействия со стороны институтов безопасности, личность определяет характер и направленность этих отношений. Личность, являясь основным социальным фактором этих отношений, определяет подлежащие защите жизненно важные интересы и формы их реализации. Само понятие «жизненно важных интересов» применительно к определению предмета безопасности отражает социально-структурные и социально-психологические особенности одушевленного объекта безопасности. Потребности индивидов с точки зрения их безопасности не могут быть удовлетворены исчерпывающим образом, так как обеспечение безопасности неразрывно связано с другими процессами общественного развития. Поэтому к понятию «жизненно важные интересы» не могут применяться статичные дефиниции. «Жизненные интересы – утверждает А. Прохожев, – это совокупность потребностей, удовлетворение которых обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства».

Гарантии безопасности личности затрагивают все проблемное поле защищенности человека. Что касается этой стороны исследуемой проблемы, то экспертные оценки показывают, что чувство защищенности ниже в сфере прямого действия государства, в сферах, регулируемых государством. Государство еще не способно в полной мере осуществлять защиту личности. В современных условиях приоритеты государства на это не ориентированы, что и является источником конфликтов личности и государства, причиной появления социальных угроз от деятельности последнего3. Социологи вскрыли еще одну закономерность – наши граждане, хотя и обладают определенным морально-психологическим потенциалом, необходимым для противодействия угрозам их безопасности, тем не менее, в значительной степени (от 60 до 90 % опрошенных) ориентированы на защиту со стороны институтов государства. Речь идет о сумме угроз безопасности, как в пространстве международной жизни, так и во внутригосударственном пространстве России.

Человек, являясь существом социальным, выступает минимальным носителем качества социальных взаимодействий. По словам Т. Парсон-са, – «без личности и культуры не может быть социальной системы»2. Но, будучи наделен сознанием и волей, он способен противостоять окружающей среде и воздействовать на нее. Отсюда его относительная обособленность как индивида в отношении и природы, и общества. В свою очередь безопасность индивида в обществе является, с одной стороны формой человеческого взаимодействия для сохранения свободы развития, а с другой – процессом создания состояния «отсутствия угрозы» для этой свободы.

«Зона безопасной свободы» человека – это не просто личное предпочтение, это важное требование эффективности социальной структуры. Эту зону свободы и безопасности создает право на прикосновенность частной жизни, ограничение контроля со стороны государства и общества за человеком лишь необходимыми и достаточными пределами. Названное право обеспечивает человеку некую автономию, подобно тому, как право личной собственности обеспечивает независимость имущественную (и то, и другое в рамках закона). В идеале свобода человека, а не только его благосостояние, приобретает характер главной ценности, которую нельзя ни отнять, ни ограничить иначе как на основе закона. Реальное полноправие к тому же означает ликвидацию бюрократического контроля над человеком. В демократическом государстве нет места бессмысленным ограничениям прав и свобод граждан.

Безопасность личности трудно отделить от безопасности государства и общества, ибо опасности и угрозы для них часто являются опасностями и угрозами для большинства людей. Опасность ядерной войны, экологической или иной катастрофы, беззаконие, коррупция, социальная несправедливость относятся к государствам, народам, обществам. В случае социальной безопасности речь идет об опасностях и угрозах, которые непосредственно могут нанести ущерб фундаментальным интересам и потребностям личности, разрушают ее духовный мир, ведут к социальной, культурной, нравственной деградации.

Серьезные угрозы безопасности личности в современных условиях несет насилие в разных сферах жизни общества: социальной, политической, экономической, информационной, правоохранительной и в разных формах (военная, политическая, идеологическая, криминальная и т. д.). Насилие, как социальное явление означает дискриминацию личности, ее физическое или психологическое подавление, ущемление или ограничение прав и свобод, создающее угрозу для безопасности человека, в конечном счете – самой его жизни.

Часто встречается (в специальной литературе) восприятие безопасности как совокупности государственных мер исключительно ограничительного характера. Такое понимание роли государства может вести к отождествлению его силы, власти – с правом на произвол, использованию насильственных форм разрешения конфликтов. История Российского государства изобилует ситуациями, когда вследствие отсутствия политических, правовых, нравственных, экономических, социальных ограничений произвола на передний план выдвигались силовые характеристики безопасности, военно-полицейская составляющая.

Препятствием государственного доминирования, обеспечения политической и экономической свободы человеку, его безопасного существования служат институты гражданского общества. Еще один путь решения данной проблемы – правовое государство. Этот вид государства опирается на строгое соблюдение законности, юридических закрепляющих естественные, неотъемлемые, всеобщие права и свободы человека и гражданина.