Механизм реализации и защиты прав личности

Исторически уголовное право возникло как реакция общества на недопустимое поведение отдельных индивидов, создающих угрозу причинения вреда другим лицам. Так в ч. 1 ст. 2 УК РФ 1996 г. закреплены задачи уголовного закона: «охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений».

Однако публичный характер данной отрасли права неизбежно способствует превалированию именно интересов общества и государства. В свою очередь частные интересы оказываются в лучшем случае оттеснены на второй план, но нередко и напрямую противопоставляются интересам публичным. Такое положение недопустимо уже потому что ст. 2 Конституции РФ 1993 г. провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина возлагает на государство, создавая, таким образом, предпосылки для возникновения и законодательного урегулирования правового механизма реализации и защиты прав личности. Важнейшая роль в таком механизме принадлежит уголовному праву.

По нашему мнению прежняя уголовно-правовая парадигма должна быть сменена новой, ориентированной преимущественно на предупреждение преступлений и минимизацию их вредных последствий, а не на уголовное наказание. В силу дефектов уголовно-исполнительной системы превенция как и другие цели уголовного наказания зачастую оказывается совершенно недостижимой, о чем свидетельствует не снижающийся уровень рецидивной преступности. В существующих условиях вместо того чтобы криминализировать все новые категории деяний или иным образом ужесточать уголовный закон разумно было бы перенести основное внимание законодателя на такой уголовно-правовой институт как необходимая оборона в силу его ярко выраженного превентивного потенциала.

Необходимая оборона один из немногих институтов в уголовном праве содержащих управомочивающие нормы, которые предоставляют инициативу тем, кто первым непосредственно сталкивается с преступником – жертве и очевидцам происходящего. Право на необходимую оборону является естественно-правовой гарантией права на жизнь, а так же права на собственность. Естественные права не создаются государством, но лишь признаются им. Отметим, что даже правоохранительная деятельность государства производна от права на необходимую оборону и по сути лишь дополняет его. Превентивное воздействие института необходимой обороны заключается в том, что будущему преступнику уже заранее становится известно о том, что жертва преступления вправе применить к нему законное насилие вплоть до причинения смерти и располагает для этого надежными средствами защиты. Инстинкт самосохранения присущ любому человеку, поэтому страх быть покалеченным или даже убитым на месте способен остановить преступника в большей степени, чем гипотетическая угроза уголовного наказания, возможного лишь в случае своевременного установления его личности и задержания.

Полагаем, что в данный момент отчетливо просматривается проблема, связанная с обеспечением права граждан на необходимую оборону. Подобное мнение широко освещается в юридической литературе. На первый взгляд действующая редакция ст. 37 УК РФ, закрепляющая право на необходимую оборону, отличается лаконичностью формулировок и выверенностью с точки зрения юридической техники. Однако на практике применение указанной нормы вызывает существенные трудности, усугубляемые тем, что до сих пор отсутствует постановление пленума Верховного Суда РФ, разъясняющее имеющиеся вопросы (напомним, что последнее подобное постановление появилось в 1984 г. и было ориентировано на правила УК РСФСР 1960 г.2).

Теперь постараемся указать на конкретные недостатки. Первое условие правомерности необходимой обороны связано с характеристикой посягательства. В науке уголовного права зачастую указывается, что посягательство возможно только в форме нападения, чем акцентируется насильственный и умышленный характер посягательства. Судебная практика так же признает нападением введение в организм потерпевшего против его воли или путем обмана сильнодействующих, ядовитых или одурманивающих веществ, опасных для жизни или здоровья с целью приведения в беспомощное состояние. Меду тем посягательства на собственность могут осуществляться без применения насилия, поэтому необходимая оборона возможна не только против нападения. В таких случаях было бы неверно ставить появление права на необходимую оборону в зависимость от того окажет ли посягающее лицо насильственное сопротивление обороняющемуся или нет. В доктрине допускается необходимая оборона и от преступного бездействия. По нашему мнению должна исключаться необходимая оборона от неосторожных преступлений, за исключением тех, в которых само деяние, вызывающее наступление вредных последствий изначально является преступным. В других же случаях, таких как, например, насильственное отстранение от управления транспортным средством водителя, находящегося в состоянии опьянения либо обезоруживание лица, осуществляющего тренировочную стрельбу из оружия вне специально отведенных мест, должны применяться правила крайней необходимости. Видно, что подобные деяния рассматриваются в качестве административных правонарушений до тех пор, пока ими не причиняется преступный результат в виде вреда здоровью или смерти. А если данные последствия наступили – то есть преступление уже окончено – необходимая оборона немыслима (в неосторожных преступлениях отсутствуют предварительные стадии).

Часть 1 ст. 37 УК РФ прямо указывает, что посягательство должно быть общественно опасным. По мнению автора настоящей работы, сама постановка вопроса об общественной опасности не должна рассматриваться в уголовном праве, поскольку признак общественной опасности, используемый, в том числе и для определения понятия «преступление» является искусственным и не наполненным реальным содержанием. Согласно замечанию А.Н.Трайнина общественная опасность деяния связана с его политической оценкой. Отсюда следует, что любое деяние, криминализированное уголовным законом, по умолчанию признается общественно опасным, вне зависимости от его истинного значения. Усмотрение законодателя позволяет признать преступлением даже такие деяния как агитация в пользу оппозиции, критика существующего общественно-политического строя, призывы к мирным акциям протеста, спекуляция, самогоноварение и т. д., что и имело место в советский период. Более того понятие общественной опасности расходится с разработанным в рамках теории государства и права пониманием видов правового поведения (то есть такого поведения, которое может и должно быть урегулировано нормами права). При разграничении видов правового поведения в ТГП используются два критерия: а) формально-юридический – соответствие (несоответствие) поведения правовым нормам; б) социальный – наличие (отсутствие) вреда для общества. Таким образом, в результате различных комбинаций этих критериев выделяются правомерное поведение, правонарушение, злоупотребление правом и объективно-противоправное деяние. Возможность необходимой обороны от преступления, являющегося видом правонарушения, сомнений не вызывает. Однако возможна ли необходимая оборона от объективно-противоправного деяния, несоответствующего нормам права, но и не причиняющего социального вреда (посягательство со стороны лица, не обладающего обязательными признаками субъекта преступления)? Доктрина уголовного права отвечает на вопрос положительно, оперируя в таких случаях термином «общественно опасные деяния невменяемых». Термин представляется некорректным, так как, по сути, речь идет об объективно-противоправном деянии, которое по определению не может причинять социального вреда или создавать угрозу его причинения. Необходимая оборона от правомерного поведения по общему правилу невозможна. Так в качестве исключения Ю. А. Цветков называет оборону от лиц, действующих в состоянии крайней необходимости. Однако по нашему мнению названная точка зрения нуждается в дополнительной конкретизации. Полагаем, что необходимая оборона от лиц, действующих в состоянии крайней необходимости возможна, только если обороняющийся не знал и по обстоятельствам дела не должен был и не мог знать что лицо, причиняющее вред действует в состоянии крайней необходимости.

Разумеется, право на необходимую оборону появляется, если со стороны лица, причиняющего вред, допущено превышение пределов крайней необходимости, что устраняет правомерность его поведения. Вопрос о возможности необходимой обороны от злоупотребления правом гораздо более проблематичен. Теоретически отсутствуют препятствия для необходимой обороны от злоупотребления правом, но практически представить такую оборону чрезвычайно сложно. Ведь злоупотребление правом внешне соответствует правовым предписаниям, но по содержанию причиняет социальный вред. В случае необходимой обороны пришлось бы доказывать, что обороняющийся заведомо знал о вредной цели, которую преследовало лицо, злоупотребляющее правом.

Подытожив вышеуказанные обстоятельства мы считаем необходимым исключить из ч. 1 ст. 37 УК РФ упоминание об общественной опасности посягательства, заменив его формулировкой «противоправное или объективно-противоправное посягательство», понимая при этом под противоправностью противоречие естественному, а не позитивному праву.

Далее рассмотрим условия реальности и наличности посягательства. Если условие реальности посягательства и связанная с ним проблема мнимой обороны достаточно хорошо разработаны в науке, то условие наличности посягательства вызывает некоторые сомнения. В п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 указывается, что необходимая оборона допускается и от еще не начавшегося, но реально грозящего посягательства. Чтобы не использовать оценочных понятий, затрудняющих применение правил о необходимой обороне, мы предлагаем считать еще не начавшееся посягательство реально грозящим с момента доведения виновным угрозы до сведения потерпевшего любым способом (устным сообщением, кон-клюдентными действиями и т. п.), если при этом потерпевший считает такую угрозу реальной для себя. Поясним на примере. Так если прохожего на безлюдной улице обступают несколько хулиганов, пытаясь его окружить, даже не высказывая свои требования вслух, то для разумного человека должно быть понятно, что в данном случае имеет место реальная угроза посягательства. Таким образом, снимается вопрос о допустимости необходимой обороны на предварительных стадиях преступной деятельности.

Перейдем к объяснению условий правомерности необходимой обороны, относящихся к действиям по отражению посягательства. Закон указывает, что защищать можно лишь охраняемые правом интересы, но любые. Автор настоящей работы считает, что более целесообразно было бы ограничить перечень защищаемых при необходимой обороне благ двумя категориями: а) физическая неприкосновенность, жизнь и здоровье человека; б) собственность всех форм. При нарушении других прав должны применяться правила крайней необходимости. Озвученное ограничение является необходимым и достаточным, поскольку оно наиболее полно сопрягается с идеей естественного права. К тому же на практике чрезвычайно сложно обеспечить оборону от нарушений политических, трудовых, пенсионных и иных подобных прав, если посягательство на эти блага одновременно не нарушает физическую неприкосновенность личности или не причиняет вред собственности. Следовательно, существующая в настоящее время норма носит лишь декларативный характер, не подкрепленный реальным содержанием.

Обратимся теперь к наиболее сложному и противоречивому вопросу – пределам необходимой обороны. Ни одно право не может быть абсолютно неограниченным и право на необходимую оборону тому не исключение. Каким образом можно сформулировать институт превышения пределов необходимой обороны, чтобы обеспечить эффективную защиту обороняющегося, но исключить перерастание необходимой обороны в самосуд? Представляется, что законодатель, решая подобную задачу, должен четко представлять обвинительный уклон, господствующий в сфере уголовного судопроизводства, обусловленный плановой системой и низким морально-нравственным уровнем отечественного правоприменителя. По нашему мнению было бы правильным устанавливать уголовную ответственность только за такое превышение пределов необходимой обороны, которое заключается в совершении с прямым умыслом убийства посягающего лица, если посягательство не было связано с насилием опасным для здоровья или угрозой такого насилия. Кроме того важно создать систему административно правовых и уголовно процессуальных гарантий, сопутствующих праву на необходимую оборону. К примеру, установить подсудность суду присяжных всех уголовных дел о преступлениях, связанных с нарушением физической неприкосновенности другого человека; усложнить процедуру применения меры пресечения в виде заключения под стражу; усилить независимость судей; расширить доступ населения к гражданскому оружию и т. д.