Право на свободу мысли |
Защита права на свободу мысли, совести и религии на национальном и европейском уровнях (на примере турции)Автор: М. Е. ГимгинаВопрос защиты права на свободу мысли, совести и религии сегодня приобретает особую актуальность. Правовые основы указанного права закреплены во многих международных нормах и документах, таких как Устав ООН, Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, Устав совета Европы, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, Конвенция о правах ребенка и др. Обеспечение свободной реализации этого права принято считать одной из основ демократического общества. Государства-члены Совета Европы, а на сегодняшний дней таких государств 47, в добровольном порядке приняли на себя обязательство обеспечить возможность реализации этого права для всех лиц, находящихся под их юрисдикцией в соответствии со ст. 9 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая гласит: «1. Каждый имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов. 2. Свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц». Однако данная статья защищает далеко не всякое действие, продиктованное религией или убеждениями. Кроме того, ограничения, перечисленные в части второй, в каждом государстве должны быть направлены на то, чтобы обеспечить максимально мирное сосуществование различных конфессий. Лица, придерживающиеся тех или иных религиозных взглядов, как, впрочем, и те, кто вообще не относится к верующим (атеисты, агностики, скептики) должны понимать, что могут явиться объектом критики со стороны тех, кто придерживается иных взглядов. Они должны быть толерантны и спокойно реагировать на то, что другие могут отвергать их убеждения или даже распространять убеждения, враждебные им. Разумный подход к защите права заключается в том, чтобы отдавать себе отчет в том, что статья 9 прежде всего направлена на поддержание разумного баланса различных взглядов разных групп лиц. Особо деликатной проблемой является необходимость ограничения прав одной группы для обеспечения баланса с другой или же в том случае, когда ограничение права требуется для охраны интересов общества в целом. Европейский Суд по правам человека в таких случаях оперирует понятиями «настоятельной общественной необходимости» и «преследуемой законной цели. Объявление: Наиболее интересным и резонансным как с точки зрения защиты права на свободу мысли, совести и религии на национальном уровне и в Европейском суде, так и с точки зрения сравнительного права представляется известное дело Лейла Шахин против Турции. В своем выступлении на торжественном открытии судебного года Люциус Вильдха-бер, Председатель Европейского Суда по правам человека в отношении данного дела высказался следующим образом: «Постановление по делу «Лейла Шахин против Турции» является одним из базисных постановлений, которые, можно сказать, формируют настоящую теорию демократического общества». Представляется, что без краткой исторической справки ситуация будет не совсем понятной. Турецкая республика является светским государством. До и после провозглашения Республики 29 октября 1923 г. отделение государственной сферы от религиозной происходило путем нескольких реформ: 3 марта 1923 г. был упразднен халифат, 10 апреля 1928 г. были упразднены конституционные положения, в соответствии с которыми ислам провозглашался государственной религией, и, наконец, пересмотр конституции, которая начала действовать с 5 февраля 1937 г., окончательно закрепил светскость государства. В действующей на сегодняшний день Конституции Турецкой Республики от 7 ноября 1982 г. важными при рассмотрении данного вопроса являются следующие положения: концепцию общественного спокойствия, национальной солидарности и справедливости. Статья 13. Основные права и свободы могут быть ограничены законом, в соответствии с буквой и духом Конституции, с целью защиты неделимой территориальной и национальной целостности государства, национального суверенитета Республики, национальной безопасности, общественного порядка, всеобщего мира, общественного интереса, общественной нравственности и здравоохранения, а также по определенным причинам, указанным в соответствующих статьях Конституции. Статья 14. Никакие зафиксированные в Конституции права и свободы не должны осуществляться с целью нарушения неделимой территориальной и национальной целостности государства, создания угрозы существованию Турецкого государства и Республики, отмены основных прав и свобод, передачи государственной власти одному лицу или группе лиц, а также установления превосходства одной социальной группы над другими или дискриминации по языку, расе, религии или вере либо установления любыми другими средствами государственного строя, основанного на этих концепциях и идеях. Статья 24. Каждый имеет право на свободу совести, вероисповедания и религиозных убеждений. Богослужение, религиозные обряды и церемонии должны проводиться свободно, при условии, что они не нарушают положения ст. 14. Никому не позволено эксплуатировать или злоупотреблять религией или религиозными чувствами, а также вещами, признанными священными, для обеспечения личного или политического влияния или, пусть даже частично, базирование основных устоев, социального, экономического, политического и правового строя государства на религиозных принципах.» 21 июля 1998 г. г-жа Лейла Шахин обратилась в Европейскую Комиссию по правам человека1 по поводу того, что ее лишили возможности получать образование из-за запрета носить хиджаб в высшем учебном заведении. Заявительница считала, что регламент относительно ношения исламского платка в высших учебных заведениях представляет собой нарушение права, закрепленного в ст. 9 Конвенции. 29 июля 1998 г. заявительница обратилась с заявлением об аннулировании этого циркуляра, изданного ректором университета, в административный суд города Истанбул, который 19 марта 1999 г. вынес решение, где говорилось, что в соответствии с законом № 2547 о высшем образовании ректор университета, как высший орган исполнительной власти этого учебного заведения, обладает полномочиями устанавливать форму одежды для студентов с целью поддержания порядка. Реализация ректором этих полномочий должна осуществляться в соответствии с законодательством и постановлениями, принятыми Конституционным Судом и Государственным Советом. Принимая во внимание юридическую практику этих двух органов, административный суд пришел к выводу, что ни регламентация в целом, ни предпринятые меры индивидуального характера не могут считаться незаконными. Кроме того, против нескольких студентов, в том числе и против Лейлы Шахин были предприняты меры дисциплинарного характера, которые она также пыталась обжаловать в административном суде Ис-танбула. Решение суда было похоже на предыдущее: а именно суд счел, что ничего противозаконного в мерах дисциплинарного характера по отношению к лицам, отказывающимся выполнять предписания ректората, не усматривается. Здесь будет уместно упомянуть, что, кроме Конституции Турецкой Республики, к данному делу относятся также и другие акты внутреннего права. Так, 20 декабря 1982 г. Советом по высшему образованию был принят циркуляр по вопросу ношения хиджаба в высших учебных заведениях. Этот текст запрещал ношение хиджаба в учебных аудиториях. Государственный Совет в своем постановлении от 13 декабря 1984 г. подтвердил законность такой регламентации и в своем постановлении высказал утверждение о том, что кроме простой невинной привычки, платок становится символом взглядов, направленных против свобод женщин и основных принципов Республики. В отношении положения закона № 2547 Конституционный суд своим постановлением от 7 марта 1989 г. объявил некоторые положения данного закона, касающиеся ношения паранджи или хиджаба, противоречащими Конституции. Кроме того, он счел эти положения не соответствующими принципу равенства полов. В этом постановлении судьи конституционного суда разъяснили, что светскость была признана конституционной ценностью исходя из исторического опыта страны и особенностей мусульманской религии по отношению к другим религиям, что светскость представляет собой одно из обязательных условий демократии и является гарантом свободы религии и принципа равенства перед законом. В светском государстве запрещается отдавать предпочтение какой-либо религии или верованию, и, как следствие, светское государство не может ссылаться на религиозные убеждения в своем законодательстве. Судьи Конституционного суда подчеркнули также, что свобода совести, религии и вероисповедания не может быть ассимилирована с ношением специфической религиозной одежды и что в первую очередь такая свобода должна гарантировать свободу принадлежать или нет к какой-либо религии. Это, по их мнению, означает, что, кроме аспекта чисто индивидуального, который каждое лицо определяет для себя персонально, свобода исповедования религии имеет и общественное значение и может быть ограничена для соблюдения принципа светскости. Конституционный Суд указал, что каждый человек может одеваться так, как он хочет. Надлежит также соблюдать в обществе правила и традиции социальные и религиозные. Однако, в том случае, если форма одежды предлагается индивидам в соответствии с какой-либо религией, эта религия воспринимается и выгладит как свод правил, несовместимых с современными ценностями. Сверх того, в Турции, где большинство населения принадлежит к мусульманской конфессии, факт представления в качестве религиозной обязанности ношение хиджаба вызывает дискриминацию между активно (практикующими) верующими, непрактикующими верующими и неверующими и может трактоваться таким образом, что те, кто не носит платок, выступают против религии или вообще не признают никакой религии. 25 октября 1990 г. в силу вступила ст. 17 Закона № 2547: «При условии отсутствия противоречия действующему законодательству, выбор одежды в высших учебных заведениях свободный». Данное положение Конституционный Суд Турции своим постановлением от 9 апреля 1991 г. признал соответствующим Конституции, так как в свете принципов, которые видны из его постановления от 7 марта 1989 г., это положение не разрешает ношение платка по религиозным мотивам в высших учебных заведениях, так как противоречит принципам светскости и равенства. В этом случае свобода выбора одежды в высших учебных заведениях «не касается одежды религиозного характера, в том числе ношения паранджи или хиджаба, покрывающих шею и волосы». Свобода, признаваемая этой статьей (речь идет о ст. 17) подчинена условию, по которому она не должна противоречить «действующему законодательству». Постановление Конституционного Суда от 7 марта 1989 г. устанавливает, что ношение паранджи или хиджа-ба противоречит, прежде всего, Конституции. Как следствие, условие, названное в вышеуказанной статье о необходимости не противоречить действующему закону, выводит за рамки применения понятия свободы выбора одежды «ношение паранджи или хиджаба, покрывающих шею и волосы». Первое заседание Европейского суда по этому делу прошло 19 ноября 2002 г. во Дворце прав человека в Страсбурге, а 24 июня 2004 г. Палата единогласно вынесла постановление о том, что нарушения ст. 9 не было. Данное решение было основано на том, что регламентация, осуществленная руководством университета, являлась необходимым вмешательством и преследовала легитимную цель по смыслу ст. 9. Такое вмешательство было пропорциональным и могло рассматриваться как необходимое в демократическом обществе. Однако 27 сентября 2004 г. заявительница на основании ст. 43 Конвенции попросила передать дело в Большую палату, которая провела слушания по этому делу 18 мая 2005 г. Подход Большой палаты к решению проблемы выразился в следующем: Суд напомнил, что свобода мысли, совести и религии, которую защищает ст. 9, представляет собой одну из основ демократического общества. Однако положения данной статьи представляют ценность также и для атеистов, агностиков, скептиков и безразличных к какой-либо религии людей, как выражение плюрализма, важность которого подтверждена в течение веков. Эта свобода предполагает возможность как принадлежать к какой-либо религии, так и не принадлежать ни к какой, а также исповедовать или не исповедовать религию. Здесь особое значение имеет роль государства как организатора свободного осуществления этого права. Государство должно быть абсолютно нейтрально при решении данного вопроса. Необходимо отметить, что при изучении сравнительного права можно сделать вывод, что в различных государствах данный вопрос на национальном уровне решается по-разному, в том числе и применительно к ношению религиозной одежды в высших учебных заведениях. Задача Суда здесь заключается в том, чтобы выяснить, являются ли меры, предпринимаемые в этом отношении на национальном уровне в принципе обоснованными и пропорциональными. Чтобы установить это, суд должен оценить каким образом защищаются права других лиц, каковы предписания общественного порядка, необходимость поддержания гражданского мира и реального религиозного плюрализма. Применительно к данному делу Большая палата пришла к следующим выводам: запрет на ношение исламского платка в стенах университета для студенток, в том числе и для г-жи Шахин, был основан в соответствии с турецким законодательством на необходимости соблюдения принципа светскости и равенства. Конституционный Суд Турции в своих решениях провозгласил, что светское государство не может отдавать предпочтение какой-либо религии, сохраняя роль независимого арбитра в отношении реализации права на свободу совести и религии. Суд констатировал, что соблюдение этого принципа необходимо для защиты демократической системы в Турции. Единственный момент, который необходимо уточнить, существует ли разумное соответствие пропорциональности между использованными средствами и легитимными целями, преследуемыми при осуществлении этого вмешательства в осуществление права. Ректорат университета, о котором идет речь, разъяснил своим студентам, что установленные правила полностью соответствовали законодательству и судебной практике высших судебных инстанций в стране. Две высшие судебные инстанции Государственный совет и Конституционный суд совершенно определенным образом высказались в отношении обсуждаемого предмета. Более того, необходимо подчеркнуть, что ректорат пытался вести диалог со студентами, чтобы не закрыть перед ними двери окончательно и не лишить их возможности продолжать обучение. Суд констатировал, что в данном случае вмешательство государства было в принципе обоснованным и пропорциональным соответственно преследуемой цели, а это означает, что не было нарушения ст. 9 Конвенции. Таким образом, положения ст. 9 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, несмотря на ясность формулировок, в каждом отдельном случае требуют конкретизации и толкования, поскольку возможность защиты указанного права, как на национальном, так и на европейском уровне может быть реализована только с учетом ограничений, перечисленных в части второй данной статьи. |
< Предыдущая | Следующая > |
---|