Российская уголовно-исполнительная система: современный этап модернизации

Оценивая историческое прошлое и современное состояние Отечественного государства, можно с уверенностью констатировать, что проблема модернизации является для него одной из ключевых. Входя в число стран с т.н. «догоняющим» типом развития, Россия, начиная с XVIII столетия продемонстрировала целый ряд настойчивых попыток усовершенствовать свой экономический и социально-политический уклад, ориентируясь на опыт Запада. На протяжении последних двух десятилетий наша страна переживает очередной этап модернизации, начавшийся с распадом Советского Союза и коренной сменой принципов внутренней и внешней политики. 

Воспринятая Российской Федерацией либеральная модель государственности предполагала в первую очередь кардинальное повышение статуса человеческой личности, неукоснительное соблюдение ее прав и свобод. Новые ценностные приоритеты послужили предпосылкой к полномасштабному реформированию политической системы, включая законодательство и все государственные институты. В настоящей статье предлагается анализ этих преобразований применительно к деятельности учреждений, исполняющих уголовные наказания.

Приняв за основу международную пенитенциарную практику, руководство Российской Федерации в начале 1990-х гг. провозгласило курс на всемерную гуманизацию карательной политики. Реализация поставленной цели требовала выполнения обширного круга задач, которые можно свести к четырем ключевым направлениям работы. Во-первых, следуя рекомендациям международного сообщества и, в частности, Организации Объединенных Наций, было необходимо добиться максимальной экономии кары при назначении наказания. Это, в свою очередь, означало постановку вопроса о более широком применении наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Во-вторых, Россия взяла на себя обязательство привести условия содержания подследственных и осужденных в соответствие с международно-правовыми нормами, представленными в таких документах, как «Минимальные стандартные правила обращения с заключенными», «Международный пакт о гражданских и политических правах», «Европейская Конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего человеческое достоинство обращения и наказания», «Европейские пенитенциарные правила» и др. В-третьих, требовалось коренным образом изменить подход к использованию труда осужденных. Не секрет, что в советское время важнейшее значение для администрации исправительных учреждений зачастую имело не перевоспитание правонарушителя средствами труда, а выполнение производственных показателей. Теперь была поставлена задача организовать трудовую деятельность осужденных так, чтобы она была нацелена не на решение народнохозяйственных проблем, а исключительно на приобретение профессиональных навыков, которые оказались бы полезны человеку на свободе. И, наконец, в-четвертых, упомянутая выше трудовая адаптация должна была вписываться в рамки целого комплекса мер, направленных на полноценную ресоциализа-цию осужденных, т.е. возвращение их к нормальной жизни в обществе после отбытия наказания.

Таким образом, замысел реформирования УИС изначально заключался в том, чтобы не просто поднять уровень ее развития, а видоизменить ее облик по примеру западной пенитенциарной модели, переместив акцент с репрессивной составляющей уголовного наказания на защиту прав осужденных и оказание им социальной поддержки. Время, прошедшее с начала преобразований, позволяет оценить и полученные на сегодняшний день результаты, и дальнейшие перспективы. Попытаемся сделать это, поочередно рассматривая каждое из обозначенных направлений модернизации.

Новая концепция карательной политики получила отражение в Уголовном, Уголовно-процессуальном и Уголовно-исполнительном кодексах РФ. Эти нормативные акты, разработанные с учетом международных стандартов, нацелены на сужение практики принудительной изоляции от общества. В первую очередь следует отметить, что по сравнению с советским законодательством значительно более весомую роль стали играть наказания, не связанные с лишением свободы (ограничение свободы, исправительные работы, обязательные работы, штрафы и др.). Возможность назначения такого рода наказаний предусматривают три четверти статей Уголовного кодекса. В тех же случаях, когда лишение свободы применяется, появилось гораздо больше возможностей для направления осужденных в колонии-поселения, которые по условиям содержания схожи с существующими в развитых европейских странах «тюрьмами открытого типа». Расширились также основания для досрочного освобождения от отбывания наказания.

В соответствии с практикой, принятой в правовых государствах, Уголовно-процессуальный кодекс РФ устанавливает, что только суд вправе принимать решение о заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей. Этим законом введена новая мера пресечения, альтернативная заключению под стражу, – домашний арест.

Иными словами, законодательство исходит из таких принципов, как гуманизация обращения с правонарушителями и предоставление им условий для поддержания социально полезных связей. К сожалению, должной практической реализации эти принципы пока не получили. На заседании Президиума Государственного совета Российской Федерации, состоявшемся в Вологде 11 февраля 2009 г., были обнародованы статистические данные на начало текущего года, согласно которым, в учреждениях УИС содержится 888 тыс. чел., из них более 200 тыс. чел., т.е. почти каждый четвертый – это осужденные, отбывающие наказание за преступления небольшой и средней тяжести (со сроком лишения свободы до трех лет). То же самое касается и содержания под стражей. На сегодняшний день суды удовлетворяют около 90 % ходатайств следственных органов о заключении под стражу, несмотря на то, что по закону оно должно применяться лишь в тех случаях, когда избрание более мягкой меры пресечения невозможно.

С одной стороны, вышеприведенные факты свидетельствуют о живучести репрессивных стереотипов в деятельности российских правоохранительных структур. С другой стороны, приходится признать и наличие неоправданных пробелов в нормативно-правовой базе. Так, до сих пор не принят закон о порядке исполнения наказаний в виде ограничения свободы, из-за чего на практике оно не назначается. Между тем, по оценкам аналитиков, применение этой меры уголовной репрессии позволило бы уменьшить численность осужденных, поступающих в места лишения свободы, более чем на 100 тыс. чел. ежегодно2. Таким образом, можно констатировать, что альтернативы принудительной изоляции от общества, предусмотренные законодательством, к настоящему времени используются далеко не в полном объеме.

Перейдем к вопросу об условиях содержания в местах лишения свободы. Уже в 1992 г. в действовавший Исправительно-трудовой кодекс РСФСР были внесены изменения, направленные на улучшение правового статуса осужденных. Им были гарантированы свобода совести и вероисповедания, право на личную безопасность; предоставлена возможность пользоваться платными лечебно-профилактическими услугами, вести телефонные переговоры; предусмотрено право на ежегодные отпуска, в т.ч. с выездом за пределы исправительно-трудового учреждения; отменены необоснованные право-ограничения, которым ранее подвергались осужденные. С 1997 г. действует Уголовно-исполнительный кодекс РФ. Он представляет собой принципиально новый законодательный акт, в основу которого, как уже отмечалось, положены международные стандарты содержания осужденных.

Принятию Уголовно-исполнительного кодекса предшествовало вступление России в Совет Европы в 1996 г. Став членом этой организации, наша страна обязалась привести свое законодательство в соответствие с международно-правовыми нормами. Применительно к пенитенциарной сфере это означало не только коренное изменение установленного порядка отбывания наказаний, но и передачу УИС из МВД в Минюст. Значение этой реорганизации, состоявшейся в 1998 г., выходит далеко за рамки обычных ведомственных перестановок. Опыт последнего десятилетия убедительно показывает, что включение уголовно-исполнительной системы в структуру Министерства юстиции позволило обеспечить более высокие гарантии соблюдения законности в процессе исполнения уголовных наказаний.

К моменту передачи в Минюст УИС находилась в бедственном положении. Материально-техническая база учреждений была почти полностью изношена, хроническое недофинансирование приводило к нехватке средств на самые неотложные нужды, такие как питание, лечение, обеспечение одеждой и обувью. Особенно плачевная ситуация наблюдалась в следственных изоляторах, где средний размер жилой площади, приходившейся на одного человека, составлял не более 50-60 кв. см; из-за переполнения камер и отсутствия достаточного количества спальных мест люди были вынуждены спать по очереди.

За прошедшие десять лет государство многократно увеличило объемы финансирования УИС, благодаря чему удалось значительно поднять уровень материального обеспечения исправительных учреждений. Остались в прошлом проблемы с продовольственным и вещёвым снабжением контингента. Активно ведется строительство новых и реконструкция действующих следственных изоляторов. На сегодняшний день подследственные обеспечены жилой площадью из расчета 4,5 кв. м на человека, что превышает установленную российским законодательством санитарную норму, составляющую 4 кв. м.

Усилия, направленные на соблюдение международных норм обращения с правонарушителями, получили высокую оценку со стороны ООН, Совета Европы, зарубежных и российских правозащитных объединений. Так, если в начале 1990-х гг. эксперты этих организаций оценивали условия содержания в российских СИЗО как пытку, то в 2006-2008 гг. не было выявлено грубых нарушений прав человека при исполнении меры пресечения в виде заключения под стражу2. Кстати, нельзя не отметить и тот факт, что открытость уголовно-исполнительной системы для контактов с правозащитниками уже сама по себе свидетельствует о ее качественном обновлении по сравнению с советским временем.

Однако говорить о полномасштабной реализации в России международных стандартов содержания осужденных и подследственных пока преждевременно. Осуществляемая на сегодняшний день Федеральная целевая программа «Развитие уголовно-исполнительной системы (2007-2016 годы)» предусматривает, в частности, что в 27 следственных изоляторах будут обеспечены условия, полностью соответствующие международным требованиям. Для сопоставления отметим, что на начало 2009 г. в России действует 225 СИЗО и 164 помещёния, функционирующих в режиме следственных изоляторов. Таким образом, даже в случае успешного выполнения поставленной задачи доля образцовых СИЗО окажется весьма невелика. Непросто складывается ситуация и в исправительных учреждениях. Как было отмечено на уже упомянутом заседании Президиума Государственного совета Российской Федерации, к настоящему времени превышены допустимые лимиты наполнения в колониях общего и строгого режимов, а также в колониях для жен-щин1. Естественно, перенаселенность колоний создает дополнительные препятствия в работе, направленной на улучшение условий содержания.

Ещё большую обеспокоенность вызывает положение, сложившееся в сфере организации производства. На протяжении длительного времени предприятия УИС традиционно были поставщиками продукции для государственных и муниципальных нужд. Однако в настоящее время действующее законодательство требует не просто проведения торгов по разме-щёнию такого рода заказов, но и внесения залога для обеспечения заявки на участие в этих торгах. По данным на 2008 г., средний размер залога составлял 20 млн. рублей. Поскольку большинство исправительных учреждений не располагают такими суммами, то им приходится сотрудничать с коммерческими организациями, которые выигрывают торги, а затем размещают полученные заказы на предприятиях УИС. В итоге львиную долю прибыли получают не производители, а посредники. Иными словами, уголовно-исполнительная система как субъект экономических отношений поставлена в крайне невыгодные условия. Рентабельность производства настолько низка, что не позволяет в должной мере осуществлять даже текущий ремонт оборудования, не говоря уже о модернизации материально-технической базы. Производственные мощности полностью устарели как физически, так и морально, поэтому о полноценной трудовой адаптации осужденных и освоении ими профессий, востребованных на рынке труда, на данный момент говорить не приходится. О плачевном состоянии производственного сектора УИС наглядно свидетельствует тот факт, что в 2008 г. в трудовую деятельность и обучение рабочим специальностям было вовлечено лишь 49 % осужденных, т.е. меньше половины.

Нерешенность проблем, касающихся трудовой занятости, значительно осложняет процесс ресоциализации осужденных, поскольку отсутствие необходимых профессиональных навыков уже само по себе подталкивает человека к возвращению на преступный путь. Между тем создание осужденным условий для приспособления к жизни в обществе после освобождения – одна из важнейших задач, стоящих перед уголовно-исполнительной системой. Учитывая опыт, накопленный пенитенциарными системами западных стран, правительство России и руководство Федеральной службы исполнения наказаний определяют социальную адаптацию осужденных как приоритетное направление в деятельности исправительных учреждений. К настоящему времени в области ресоциализации осужденных сделано немало. В учреждениях УИС введены штатные должности социальных работников. Взаимодействуя с местным самоуправлением, органами внутренних дел, службами занятости и социальной защиты населения, соцработники оказывают осужденным помощь в получении пенсий, пособий, восстановлении утраченных документов, осуществляют предварительное решение вопросов трудового и бытового устройства граждан, освобождаемых из мест лишения свободы. В каждом исправительном учреждении действует школа подготовки к освобождению. На занятиях в этой школе осужденные изучают нормативно-правовые документы, регулирующие трудоустройство, жилищное, пенсионное, медицинское обеспечение. Наряду с соцработниками весомый вклад в дело социальной адаптации осужденных вносят пенитенциарные психологи, которые проводят психокоррекционную работу, нацеленную на то, чтобы облегчить осужденным возвращение к жизни на свободе.

Однако успешная интеграция бывших осужденных в общество зависит не только от усилий, прилагаемых сотрудниками УИС. Необходимо создание единой системы постпенитенциарного содействия, в рамках которой были бы четко определены компетенция и обязанности федеральных, региональных и местных органов власти. Только в этом случае можно рассчитывать на то, что осужденные, вышедшие на свободу, получат гарантированный минимум государственной помощи в поиске работы и жилья. Такой системы в нашей стране пока нет, но обнадеживает тот факт, что предпосылки к решению данного вопроса уже появились. ФСИН инициировала разработку проекта федерального закона об основах ресоциали-зации лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Принятие этого нормативного акта позволит повысить уровень ответственности властей за качество социальной реабилитации осужденных, отбывших наказание.

Анализируя процесс модернизации УИС, особое внимание следует обратить на материальное обеспечение ее персонала. К сожалению, приходится констатировать, что на сегодняшний день оно не соответствует степени сложности работы, выполняемой сотрудниками. Низкая заработная плата, отсутствие должных социальных льгот и перспектив на получение жилья неизбежно приводят к оттоку квалифицированных специалистов. Подобное положение дел чревато опасностью размывания того кадрового «ядра», которое обеспечивает работоспособность уголовно-исполнительной системы. Не случайно на заседании Президиума Государственного совета Российской Федерации, состоявшемся в Вологде 11 февраля 2009 г., был поставлен вопрос о необходимости дополнительного материального стимулирования сотрудников УИС.

Подведем итоги. Модернизация российской уголовно-исполнительной системы представляет собой широкомасштабный процесс ее качественного обновления, обусловленный интересами гуманизации карательной политики. За последние два десятилетия в реализации этой стратегической цели удалось добиться существенного продвижения вперед. И на стадии назначения уголовного наказания, и на этапе его исполнения приоритетное значение приобрели вопросы, касающиеся соблюдения прав осужденных и предотвращения их социальной дезадаптации. Вместе с тем следует признать, что нынешний уровень развития УИС ещё далек от соответствия принятым за основу международным стандартам. И дело здесь не только в ограниченности финансовых ресурсов, но и в недостатках нормативно-правовой базы, а также в том, что гуманистические принципы пенитенциарной деятельности, изложенные в законодательстве, не всегда находят отражение в правоприменительной практике. Одним словом, пока пройдена лишь относительно небольшая часть намеченного пути, и предстоит приложить немало усилий с тем, чтобы уголовное наказание стало эффективным средством исправления и ресоциализа-ции личности правонарушителя.