Устная история |
Устная история: проблема определенияАвтор: Бутько В.Н.В ХХ столетии в развитии исторической науки, находившейся под влиянием философии экзистенциализма и постмодернизма, произошел поворот к человеку, к его внутреннему миру. Одним из пионеров этих перемен в исторической науке стал основатель знаменитой исторической школы «Анналов» Марк Блок. В работе «Апология истории или ремесло историка» он писал: «Предметом истории является человек. Скажем точнее – люди… За зримыми очертаниями пейзажа, орудий или машин, за самыми, казалось бы, сухими документами и институтами, совершенно отчужденными от тех, кто их учредил, история хочет увидеть людей. Кто этого не усвоил, тот, самое большее, может стать чернорабочим эрудиции. Настоящий же историк похож на сказочного людоеда. Где пахнет человечиной, там, он знает, его ждет добыча» [1]. Многочисленные методологические искания в западноевропейской историографии привели к появлению целого ряда новых направлений, одним из которых стала устная история (Оral Нistory). Данное направление исторической науки сложилась после Второй мировой войны. Однако еще в 1938 г. профессор Колумбийского университета, специалист по истории Гражданской войны в США Алан Невинс призвал своих коллег создать организацию, «которая систематически собирала бы и записывала устные рассказы, а также мемуары видных американцев об их участии в общественной, политической, экономической и культурной жизни страны за последние шестьдесят лет». Весной 1948 г. по его инициативе был создан Кабинет устной истории для записи мемуаров людей, сыгравших значительную роль в жизни Америки. Уже к 1971 г. сотрудники Кабинета собрали две с половиной тысячи записей бесед с различными лицами общим объемом почти в 350 тысяч страниц [2]. Именно с этого времени начинается процесс институционализации устной истории в качестве самостоятельной ветви исторической науки. Расширяются границы её распространения. На сегодняшний день практически во всех европейских странах, а также США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии и некоторых других есть ассоциации историков, занимающихся исследованиями устной истории. Несмотря на это, до сих пор общепринятый термин «Устная история» (Оral Нistory) не получил однозначного определения как в англоязычной, так и в русскоязычной историографии. Что касается последней, то мы можем говорить о заимствовании кальки словосочетания с английского языка. Это же характерно и для многих других исторических терминов, тесно связанных с устной историей. Данную проблему подробно рассмотрела М.В. Лоскутова во введении к «Хрестоматии по устной истории» [3]. Объявление: В свою очередь, в зарубежной историографии устной истории наблюдается определенная терминологическая путаница: иногда понятия «устная история» (Оral Нistory), «устные источники» (Oral Sources), «устная традиция» (Oral tradition) и «устные свидетельства» (Oral Еvidence) употребляются как синонимы. Иногда – как отличные друг от друга понятия. Кроме того, многие исследователи под влиянием работы бельгийского антрополога-африканиста Яна Вансина «Устная традиция как история», ставят знак равенства между терминами «устная история» и «устная традиция», однако это не одно и то же. Устная традиция – это словесное сообщение, которое представляет собой пересказ утверждений из прошлого, находящегося за пределами живущего поколения людей [5]. Она включает рассказы, песни, пословицы и традиционное восприятие событий прошлого. В свою очередь, устная история использует рассказы очевидцев и их воспоминания о событиях, которые произошли в течение жизни человека, дающего интервью. Интервьюер должен сосредоточиться на персональных воспоминаниях, а не на слухе или народной традиции. Именно благодаря этой особенности устной истории мы можем видеть прошлое глазами рядовых участников исторического процесса [6]. Многие отечественные историки также не смогли избежать расширения термина «устная история». Так, Д.П. Урсу в статье «Методологические проблемы устной истории» пытался дать даже своеобразную классификацию устной истории. Он выделил следующие аспекты: 1) исторические традиции старописьменных народов Европы и Азии, бывшие когда-то устными, но затем угасшие и сохранившиеся только в записи (русские былины, саги северных народов, эпические сказания народов Западной Европы, хадисы арабов); 2) живые исторические традиции бесписьменных и младописьменных народов Тропической Африки, Океании, некоторых районов Азии, коренных обитателей Америки; 3) устная история как история настоящего или недавнего прошлого (свидетельства очевидцев и участников исторических событий, фиксируемые различными способами звукозаписи); 4) устная история как спонтанная народная история, отражающая массовое историческое сознание на уровне общественного мнения [7]. Можно сказать, что из-за неразработанности теоретических вопросов, связанных с устной историей, мнений по поводу её определения в отечественной историографии множество. Так, по мнению С.О. Шмидта устная история представляет собой «записанные на магнитную пленку свидетельства участников и очевидцев событий». При этом под устной историей понимается не любая устная речь, а зафиксированные специалистами свидетельства с целью получения и сохранения исторической информации [8]. Другой отечественный историк А.Я. Гуревич определял устную историю как «запись того, чему свидетелями были те или иные лица, не обязательно профессиональные историки, но, прежде всего, рядовые участники исторического процесса, на памяти которых происходили события не только их личной или групповой жизни, но и большой истории» [9]. Кроме того, отдельные отечественные авторы подменяют термин «устная история» понятиями «устные свидетельства», «фоноисточники» или «устные исторические традиции» [10]. Все эти понятия вполне применимы, но не отражают специфики устной истории как определенного научного направления. На мой взгляд, для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к современным американским или западноевропейским авторам. Даже всеми признанный классик устной истории Пол Томпсон фактически дает определение данному направлению в истории только в предисловии к третьему изданию. Он пишет: «Это записанная на магнитофон историческая информация, полученная из личных знаний говорящего; ее использование или интерпретация является предметом научного исследования» [11]. Стоит отметить, что данное определение получило наиболее широкое распространение в англоязычной историографии. Единственное, на что часто указывается - это на ценность именно личного опыта интервьюированного (people's testimony about their own experiences) [12]. Кроме того, часто устные свидетельства или даже человеческая память рассматриваются просто как исторические документы (personal memoirs as historical documentation) [13], т.е. само интервью не является «историей», т.к. выступает лишь частью сырого материала, который может быть использован при написании исторического исследования наравне с другими источниками. Таким образом, на мой взгляд, устная история многогранна. Она движима не столько стремлением к поиску фактов, сколько к интерпретации событий. Если все же попытаться дать определение устной истории, то это одновременно и метод исторического исследования, и определенный тип исторического источника, и даже область междисциплинарного исследования. Устная история как метод – это сознательно выстроенный, исходно предназначенный для записи разговор двух людей о различных аспектах прошлого, имеющих (в понимании обеих сторон) историческое значение. Цифровые и магнитофонные записи этих интервью, а также их транскрипция – это источники, на которых и базируется устная история. Проблемы, поднимаемые в русле устной истории, с самого начала касались различных областей знаний, поэтому историки, работающие в данном направлении, постоянно сотрудничают с социологами, антропологами, этнографами и представителями других дисциплин. Все это свидетельствует о возможности развития тесного взаимодействия на основе устной истории, что является огромным плюсом довольно молодого направления истории. Литература 1. Блок М. Апология истории или ремесло историка. – М.: Наука, 1986. – С. 17 – 18. |
< Предыдущая | Следующая > |
---|