Проблемы повышения эффективности использования специальных знаний в гражданском судопроизводстве

Использование специальных знаний – одно из существенных средств, обеспечивающих выполнение требований ГПК, направленных на реализацию целей и задач гражданского судопроизводства.

Вместе с тем деятельность сведущих лиц (экспертов и специалистов) регламентирована законом. Поэтому имеются основания рассмотреть проблемы выявления, устранения и предупреждения нарушений действующего законодательства в связи с использованием (неправильным использованием или не использованием) специальных знаний сведущих лиц для самостоятельного рассмотрения.

Речь идет, в первую очередь, о возможных судебных ошибках и путях их устранения. Как заметил Г.А. Жилин, «судебная ошибка по гражданскому делу есть не что иное, как несовпадение результата процессуальной деятельности суда с целевыми установками судопроизводства...»1.

Судебная ошибка – это погрешность в деятельности управомоченного субъекта (суда), нарушающая нормы процессуального и (или) материального права, не достигающая целей гражданского судопроизводства, в результате которой акт правосудия либо отдельное процессуальное действие становится неправомерным2.

Опасность ошибок в судебной работе обусловлена как сложностями выяснения действительных взаимоотношений участвующих в деле лиц, так и сложностью правоприменения. Цена же судебной ошибки велика. Ошибочное решение означает, что правосудие не осуществлялось правомерно, либо вообще не осуществилось, что нарушенные или оспариваемые субъективные права и законные интересы граждан не защищены. Более того, в ряде случаев, «суд сам нарушает права заинтересованных лиц своим ошибочным решением»3 [ 3,С.303 ].
Поэтому одной из задач отраслевой науки и практики является разработка и внедрение в повседневную практику комплекса мероприятий, направленных на неукоснительное соблюдение требований процессуального закона, регламентирующих порядок использования специальных знаний, соблюдение прав и законных интересов участников процесса, определяющих, в конечном итоге, допустимость полученных доказательств, обоснованность судебного решения.

Здесь велика роль как специальных процессуальных средств, направленных на выявление и устранение ошибок (судебные инстанции: апелляционная; кассационная; надзорная), так и общих – осуществляемых судом первой инстанции (восполнение недочетов, пересмотр определений, пересмотр решений).

Судебная система включает в себя два вида юрисдикционных органов. Одни рассматривают и разрешают дела по существу (в отдельных случаях исправляют собственные ошибки), а другие – осуществляют контроль за деятельностью нижестоящих судов. Для судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанций – это основной вид работы.

Судебный надзор – это одна из функций вышестоящего суда, направленная на проверку законности судебных постановлений нижестоящих судов, а также исправление судебных ошибок.
При этом понятие «устранение судебных ошибок» шире понятия «судебный надзор», так как оно охватывает и деятельность суда первой инстанции. Возникает необходимость разрешения проблемы преюдиции.

К решению, как правоприменительному акту, закон предъявляет требования законности и обоснованности. Как правильно пишет И.Н. Балашова: «... нельзя исключать необоснованность из оснований к возбуждению надзорного производства и отмене судебного постановления в порядке надзора, так как данное понятие тесно взаимосвязано с законностью и является наравне с ней обязательным требованием, предъявляемым к судебному решению»1.

Невыполнение данных требований, в том числе и при «неправильном» использовании специальных знаний, независимо от причины образует судебные ошибки.
Причины судебных ошибок различны.

И.М. Зайцев подразделяет причины судебных ошибок на три группы: недостаточная юридическая квалификация судьи (судей); недобросовестное отношение суда (судьи) к выполнению служебных обязанностей при разбирательстве конкретного дела; совершение ими неправомерных действий2.

Т.А. Жилин, соглашаясь с отнесением судебной ошибки к виновному противоправному поведению, отмечает, что выделение третьей группы противоречит позиции автора о противоправности всех судебных ошибок1.

Злоупотребления в сфере правосудия, по мнению автора, вряд ли можно назвать судебной ошибкой.

Ученый предлагает выделять следующие основные причины судебных ошибок: пробелы в профессиональной подготовке и недостаточный опыт работы судьи; недостатки в сфере индивидуальных психологических свойств личности судьи; небрежность и упущения в работе.

Названные причины взаимосвязаны. Например, истоки пробелов в профессиональной подготовке, небрежность в работе кроются в индивидуальных особенностях личности судьи. В то же время индивидуальные особенности личности не позволяют постоянно повышать профессиональные знания, развивать практические навыки. Накопленный опыт также может приводить к судебным ошибкам. У некоторых судей формируется стереотипное мышление, являющееся барьером к получению нового знания и адекватному восприятию информации. Однако все они имеют и отличительные черты, поэтому их выделение представляется обоснованным, так как позволяет принимать меры по их предупреждению и своевременному выявлению. Если на небрежность судьи повлиять крайне сложно, то пробелы в профессиональной подготовке и недостаточный опыт работы судьи могут быть отчасти компенсированы путем организации целенаправленного взаимодействия со сведущими лицами. Недостатки в сфере индивидуальных психологических свойств личности судьи могут быть нивелированы путем проведения психологических тренингов судейского корпуса и другими методами, осуществляемыми за рамками собственно судопроизводства.

На основе обобщения и анализа судебной практики представляется возможным выделить типичные судебные ошибки, влекущие за собой отмену решений суда первой инстанции: игнорирование ходатайств сторон (их представителей) о производстве дополнительной или повторной экспертизы, участии специалиста, допросе эксперта или специалиста; вынесение решения в условиях дефицита или противоречивости доказательственной информации; не привлечение сведущих лиц в случаях, когда по обстоятельствам дела требуются специальные знания в науке, искусстве, технике или ремесле; нарушение материальных и процессуальных прав участников судебного разбирательства и иных лиц, участвующих в деле.
Рассмотрим следующий пример.

Гражданин Н. продал принадлежащую ему однокомнатную квартиру в г. Гродно гражданке 3. Прокурор Октябрьского района г. Гродно обратился в суд с заявлением в интересах Н., в котором просил признать договор купли-продажи квартиры недействительным, ссылаясь на то, что гражданин Н. страдает психическим заболеванием (состоит на учете в психоневрологическом диспансере) и при заключении договора купли-продажи не мог оценивать совершаемые им действия.

Решением Октябрьского районного суда г. Гродно требования прокурора удовлетворены.
Удовлетворяя требования прокурора о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, суд указал, что гражданин Н. не мог, понимать характер и значение совершенной сделки ввиду нарушение критических способностей, сославшись на акт судебно-психиатрической экспертизы. Однако из данного заключения усматривается, что у Н. имеется хроническое психическое заболевание, но для решения вопроса о способности его во время удостоверения договора купли-продажи квартиры понимать значение своих действий или руководить ими необходимо производство стационарной судебно-психиатрической экспертизы.

Стационарную  судебно-психиатрическую экспертизу суд  не назначил. Сведений        об        отказе        Н.        от        прохождения        стационарной        судебно-психиатрической экспертизы в деле нет. Дело разрешено по существу на основе иных доказательств по делу (свидетельские показания; письменные доказательства – справка о нахождении на учете в психоневрологическом диспансере; заключение экспертизы в части наличия у Н. хронического психического заболевания).

Суд не вправе был строить решение только на предположении о том, что гражданин Н. не мог понимать значение своих действий и руководить ими в силу психического заболевания. Наличие у лица психического заболевания – это только повод для производства соответствующей экспертизы. У психически больных могут долгие годы быть сохранными интеллектуальная и волевая сферы, что не позволяет делать вывод об их недееспособности. Поэтому, хотя дееспособность и недееспособность являются юридическими понятиями, «... установление психического состояния, допускающего либо исключающего способность гражданина выполнять предъявляемые к нему законом требования, является прерогативой только судебно-психиатрической экспертизы»2.

Более того, если факт недееспособности лица не представилось возможным установить, в том числе и экспертным путем, следует исходить, как отмечалось, из презумпции дееспособности гражданина3.

Можно также отметить ряд ошибок, которых можно было бы избежать при рациональной организации труда и правильной тактике судебных действий: неэффективное использование специальных знаний сведущих лиц (ошибки при назначении экспертизы в классе, роде, видах экспертных исследований; неправильная постановка задания эксперту; производство амбулаторной экспертизы в ситуации, когда требуется стационарная экспертиза); производство допросов экспертов в судебном заседании с использованием элементов «психологического давления» со стороны суда или одной из сторон; небрежное ведение протокола  судебного  заседания  (применение  речевых  оборотов  и  терминов, которые не могли быть использованы стороной, экспертом, иными участниками; отсутствие необходимых подписей, фамилий, дат и проч.).

Надлежащая юридическая квалификация рассматриваемых правоотношений неразрывно связана с правильным установлением их фактического состава, которое возможно лишь в условиях соблюдения процедуры, установленной в нормах гражданского процессуального права, и эффективным применением отдельных процессуальных норм и институтов.
Большое значение приобретает создание обстановки бесконфликтного и конструктивного взаимодействия суда и других субъектов процесса для выяснения фактических обстоятельств дела. Действующее законодательство уже сегодня предусматривает ряд положений, направленных на выполнение этой задачи. В дальнейшем это направление необходимо развивать в рамках науки гражданского процессуального права. Здесь еще раз отметим необходимость законодательной регламентации правил доказывания, надлежащего криминалистического, тактического обеспечения процесса доказывания.

Как отмечает Т.В. Жукова, «... знания, полученные в результате криминалистического поиска и исследования источников в гражданском процессе ... обеспечивают получение доказательственной информации и служат одним из оснований вынесения судебного решения»1.

Проверка правильности актов правосудия, когда использовались специальные знания, включает в себя: разъяснены ли сторонам их процессуальные права и обязанности в связи с ходатайством об использовании специальных знаний (экспертиза, участие специалиста), а также в случае назначения экспертизы судом; реализовано ли право сторон сформулировать круг вопросов, подлежащих разрешению путем применения специальных знаний; реализовано ли право сторон предлагать кандидатуру сведущего лица (лиц); реализовано ли право на отказ от экспертизы, от прохождения экспертизы, с разъяснением последствий такого отказа, если таковые допустимы; реализовано ли право сторон на ознакомление с результатами проведенного исследования (экспертизы); реализовано ли право сторон на формулирование дополнительных вопросов, уяснение сущности ответов на поставленные вопросы; реализовано ли право сторон на полное, всестороннее исследование доказательств, в том числе с применением специальных знаний?

Недоработки в доказывании могут повлечь отмену решений и определений, не вступивших в законную силу.
В качестве оснований к отмене судебного акта в кассационном порядке выступают: неправильное определение юридически значимых обстоятельств; недоказанность обстоятельств, имеющих значение для дела, которые суд считает установленными; несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела.

Суд кассационной инстанции может, как исследовать новые доказательства и вынести решение по существу, так и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Фактически, в современных условиях суд кассационной инстанции, в основном, проводит контрольную оценку исследованных судом первой инстанции доказательств и установленных им фактов и выносит свое властное суждение по вопросу о законности и обоснованности обжалованного судебного решения.

В порядке надзора к основаниям отмены судебных актов относят: неправильное применение или толкование норм материального права; существенное нарушение норм процессуального права, повлекшее вынесение незаконного решения, определения, постановления суда.

Естественно, что исход дела во многом зависит от следующих взаимосвязанных факторов: общей эрудиции и грамотности изложения заявленных требований; формы изложения; степени вовлеченности и эффективности использования при подготовке заключения специальных знаний. Существенную роль в этих условиях могут оказать органы прокуратуры имеющимися в их арсенале средствами и способами с целью обеспечения законности на различных стадиях гражданского судопроизводства.

Таким образом, соблюдение правил доказывания и правил использования специальных знаний различными участниками процесса не теряет своей актуальности на всех стадиях гражданского судопроизводства.

Учитывая проблемы, возникшие последнее время в Республике Беларусь и связанные с продолжительностью производства экспертиз, Лукашенко А.Г. особое внимание уделил этому вопросу при анализе работы судов, отмечая, что «Необходимо, наконец, организовать четкое взаимодействие различных судебно-экспертных учреждений. Повысить эффективность их работы. Решить проблему своевременности и оперативности производства судебных экспертиз.».