Символический интеракционизм, феноменологическая социология, этносоциология: эволюция концепции социального действия

А. А. Тарнавский

Одним из основных вопросов социологии является вопрос о соотно­шении свободного творчества человека и общественных устоев. И, как следствие, обращение к смыслу действия неминуемо становится обра­щением к социальному деятелю, этот смысл созидающему. По М. Веберу действие – такое поведение, с которым действующий индивид или инди­виды связывают субъективно полагаемый смысл. [1, с. 54] Действие становится «социальным», если по предполагаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других лю­дей и ориентируется на него.

Необходимой категорией для понимания теории социального дейст­вия является смысловая определенность действия, то есть соотносимость действия с окружающим миром. То есть человек осмысленно избирает из окружающего мира значимые для него объекты, незначимые же объекты остаются вне сферы нашего внимания и не имеют для нас ценности. Следовательно, сообщение смысла объекту есть придание ему ценности.

По Веберу суть интерпретативного подхода состоит в проблеме со­отношения свободы и обусловленности, творчества и нормативных огра­ничений, которую социальный деятель каждый раз решает для себя в процессе смыслонаделения мира на основе ценностного выбора.

1. ЭТАП ПЕРВЫЙ: СИМВОЛИЧЕСКИЙ ИНТЕРАКЦИОНИЗМ

Продолжая идею социального действия Вебера, Мид вносит некото­рые коррективы: в основе социального действия лежит диалог с «обще­ством внутри себя» или с самим собой из перспективы социально значи­мых норм, т. е. Мид отождествляет социального деятеля с его рефлек­сивным самоощущением. Он выделяет следующие категории:, «Self» яв­ляется отношение к самому себе именно как к объекту, и имеет две гра­ни: «I» – элемент спонтанного и бессознательного в социальном индиви­де, «mе» – интернализованная точка зрения группы. «I» ответственно за все нововведения, изменения; «me» выполняет обязанности цензора, ус­танавливая границы дозволенного. [2, с 86] Однако не следует забывать, что соотношение «I – me» характеризует «Self», то есть человеческую рефлексию, осознанный и упорядоченный опыт. «I» по определению должно участвовать в осмысленном существовании «Self». Мид оказыва­ется в довольно сложном положении. С одной стороны, очевидны его попытки сохранить за человеком, пусть в его «Self»-образе, свободу творчества, способность к импровизации, многомерность существования. С другой стороны, он явно отождествляет «человека социального» с че­ловеком, обладающим «объясняющим умом». Действующий человек по Миду, прежде всего человек объясняющий. И именно для того, чтобы разрешить конфликт между исходной посылкой свободы творчества и возможности к объяснению, Мид вводит понятие: «непосредственность восприятия». Мид небезосновательно считает неизбежным присутствие в нашем восприятии элементов оценки, суждения о происходящем, момен­тов его интерпретации. Это своеобразная, неявная рефлексия первого порядка, неизбывная соотнесенность воспринимаемого с воспринимаю­щим. Однако в этом случае непосредственность и безотлагательность «I» – это непринужденность, которая органично и не задумываясь вклю­чает в себя рассудительность.

Основываясь на теории социального действия, Мид попытался отве­тить на вопрос о соотношении свободного творчества человека и сдер­живающих его общественных устоев именно с помощью понятия «непо­средственности восприятия», однако само «I» в результате пояснений Мида приобретает все более иллюзорный характер. В конце концов Мид признает невозможность внятно растолковать природу «I» – этот вопрос вне пределов науки.

Итак, эволюция теории социального действия на данном этапе полу­чила новую интерпретацию, и подняла проблему соотношения образно­стью, свободой творчества, и способностью трезво объяснить ситуацию. Символический интеракционизм не смог ответить на этот вопрос.

2. ЭТАП ВТОРОЙ: ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ

Гораздо большее развитие идея социального действия получила в феноменологической социологии. Глава феноменологической школы А. Шютц делит мир на две сферы: доступную и недоступную для социоло­гического изучения. Доступная вбирает в себя опосредованный опыт анонимного общения. Здесь деятели воспринимают друг друга в качестве социальных типов, лишенных биографии, непредсказуемости и свободы. Собственно, они – уже не живые люди, а смоделированные гомункулы, характеристические персонажи как друг для друга, так и для ученого.

Гомункул не сомневается в том, что его поступок вызовет адекват­ную социальную реакцию в мире доступного, потому что в этом мире всегда определенному стимулу соответствует определенная реакция. Причем каждое последующее действие определяется опытом, получен­ным из предыдущего.

Однако всякий тип некогда возник «из ситуации адекватного реше­ния проблематичной ситуации, с которой невозможно справиться с по­мощью уже имеющегося запаса знаний, а только путем пересмотра уже имеющегося опыта» [4, p. 231] Кроме того в реальной жизни восприятие человека зависит от ситуации, в которой он находится здесь и сейчас. «Термином “действие”, – пишет Шютц, – мы обозначаем продуманное человеческое поведение, то есть поведение, основанное на составленном заранее проекте» [3, с. 134.] И здесь Щютц обращает внимание на крайне важную деталь, не учтенную ни Вебером, ни Мидом: для человека знание собственных действий и действий других как правило значит знание целей и мотив человека в данных, конкретных обстоятельствах. Только при наличии мотива становится возможным рассмотрение ожидаемых, фоновых черт повседневных событий. Этого не учел в своей концепции социального действия Вебер, и именно это, на мой взгляд, пытался опре­делить Мид с помощью категории «непосредственности воспрития». Ибо присутствие в нашем восприятии элементов оценки, суждения о проис­ходящем, моментов его интерпретации, основано на оценке мотивов дей­ствия. Даже рефлексивной. Мотив Шютца и есть то самое целевое осно­вание, которое выделял Вебер.

Заслуга феноменологической социологии в том, что она смогла отве­тить на вопрос заданный Мидом о соотнесенности свободы творчества, и способности трезво объяснить ситуацию, определив понятие мотива и вместе с тем феноменологическая социология не оторвалась от идеи со­циального действия Вебера, примером чему может послужить определе­ние мотива по аналогии с веберовским определением цели, как основа­нии изучения действия.

3. ЭТАП ТРЕТИЙ: ЭТНОСОЦИОЛОГИЯ

Этносоциология, основанная еще Гарольдом Гарфинкелем, является продолжением идей символического интеракционизма и феноменологи­ческой социологии. Заслуга этносоциологии состоит в интегрировании теоретических положений данных социологических направлений и вы­работки специфического метода исследования. Предметом этносоциоло-гии становится именно тот вопрос, на который не смог ответить Мид, и который попыталась конкретизировать феноменологическая социология: процедуры интерпретации, скрытые, неосознаваемые, нерефлексивные механизмы социальной коммуникации между людьми. Этносоциологии удается разрешить этот вопрос: подчеркивая уникальность каждой си­туации повседневного общения, она отводит большое место механизмам рефлексии в работе познавательного аппарата. Взамен наблюдателя, на­ходящегося вне объекта исследования, чья деятельность направлена на описание социального поведения в терминах внешней по отношению к индивиду причинности, этносоциология подчеркнула роль «включения» социального исследователя в жизнь объекта. И тем самым воплощает идею социального действия непосредственно в социологической практи­ке. Такое изучение представляется возможным лишь при условии отказа от бесполезного теоретизирования, и включения в исследовательскую деятельность, причем не с позиции отстраненного наблюдателя, а непо-222

средственно включаясь в контекст повседневного общения и разговора. Т. е. между социологом и изучаемым вместо объект-субъектных отно­шений формируются субъект-субъектные. Итак, этносоциология не про­сто продолжила развитие теории социального действия М. Вебера, она воплотила эту идею в жизнь посредством разработки уникальной мето­дики социологического исследования, позволяющей социологу получать информацию в процессе общения и анализа форм коммуникации.

Литература

1. Американская социология: перспективы, проблемы, методы / под ред. Г. В. Оси-пова // М., 1972. с. 248.

2. Арон Р. «Этапы развития социологической мысли»/ М., 1993 С. 314.

3. Шюц А. Структура повседневного мышления / Пер. с англ. Е. Д. Руткевич // Со­циологические исследования. 1988. N 2. С. 136.

4. Schutz A., Luckmann Th. Тhе Ѕtruсturе оf thе Lіfе Wоrl. Еvаnѕtоn/ Ш: Northenwest-ern University Press, 1973 р 411.