| Музыкальные взгляды Амвросия Медиоланского |
Автор: Жданова А. Н.О музыкальноэстетических взглядах свт. Амвросия МедиоланскогоОтсчет эстетических концепций латинского средневековья начинают, как правило, с теории блаж. Августина, т. е. с V в. Тем не менее, правомерно предположить, что на многие неясные вопросы в эстетике блаж. Августина может пролить свет изучение эстетики свт. Амвросия, епископа Медиолана (г. Милан в Италии). Известно, что Августин считал себя учеником свт. Амвросия. Кроме того, представляется неизбежным, что Амвросий, прославившийся своими нововведениями в музыкальном оформлении богослужения, должен был руководствоваться при этом принципами эстетического характера. Причина неисследованности эстетических взглядов свт. Амвросия заключается, скорее всего, в том, что в законченном виде он не излагал их нигде. Мысли, относящиеся к этой области, рассредоточены в различных его сочинениях, письмах и речах. Тем не менее, по ним можно восстановить эстетическую систему. Важно и то, что значительная часть практической деятельности свт. Амвросия протекала в сфере искусства.Анализ различных высказываний свт. Амвросия показывает, что виды искусства в системе его эстетических взглядов не соединяются механически, а выстраиваются в определённую иерархию. Наиболее высоким в этой иерархии оказывается ораторское искусство, далее следует музыка, точнее словесномузыкальная область, и поэзия. Третью ступень занимают пространственные виды искусства — живопись и архитектура, четвёртую — танец. В самом низу иерархической лестницы находятся римский театр и цирк. В системе мировоззрения святителя трудно вычленить чисто музыкальное искусство, более оправданно определять эту сферу как словесномузыкальную, поэзия также не отделяется от других видов искусства. Но если она может существовать в связях с разными из них, то музыка в силу своей специфики взаимодействует только со словом (не следует забывать об отрицательном отношении свт. Амвросия к танцу, который может сопровождаться музыкальным аккомпанементом). К размышлениям о пении он обращается в своих трактатах чаще, чем к остальным искусствам. Возможно, это связано с тем, что он вынужден был защищать свои нововведения. В Медиоланской церкви святитель использовал пение хором с возможностью и даже предпочтительностью участия прихожан в исполнении песнопений. Это его решение, которое часто рассматривается как нововведение, подкреплялось убеждениями, лежащими в области эстетики. Свт. Амвросий, в частности, считал: «Самая высшая степень восхваления, когда ктонибудь восхваляется всеми людьми» . По всей видимости, именно поэтому он защищал практику участия женщин в пении во время богослужения. Причем, если всеобщее восхваление может быть адресовано не только Богу, но и человеку, то восхваление пением — одному Богу. Так, приводя строку из Псалма 64, свт. Амвросий толкует её следующим образом: «Но мы можем и человека бояться, любить, просить и почитать: песнь же подобает исключительно Богу» . Другим не менее важным стимулом к признанию незаменимости хорового пения было то, что именно оно, по мнению свт. Амвросия, призвано способствовать объединению паствы, которая через своё участие в исполнении может ощутить себя коллективом, обладающим силой в вере и в противостоянии еретикам. Блаж. Августин и биограф святителя Павлин, в частности, свидетельствуют о том, что мысль использования антифонного исполнения гимнов, где хор певчих поёт попеременно с народом, появилась у свт. Амвросия в 385 г., когда главная медиоланская базилика была оцеплена войсками императрицы Юстины. Но хоровое пение ценилось свт. Амвросием не только в связи с его прославляющим и объединяющим значением. В речи против сторонника арианства Авксентия, датируемой 386 г., он проводит символическую параллель между хоровым единогласным (унисонным) пением и единством Пресвятой Троицы: «Говорят, что народ увлечён пением моих гимнов. Подлинно так, не отрицаю. В этом [пении] есть великое очарование, с которым ничто не может сравниться в могуществе. Ибо что могущественнее исповедания Троицы, которое каждый день воспевается единогласно устами всего народа?» Несомненно, остаётся актуальным ведущее для всей эстетики этого периода положение о приоритете слова по отношению к мелодии. Поэтому для свт. Амвросия важен не только и не столько вопрос о собственно музыкальном оформлении песнопения, сколько о его содержательной стороне. К проблеме предмета песнопения он часто обращается в своих сочинениях. Надо сказать, что мирское искусство он не поощрял, хотя и не осуждал однозначно. Например, он пишет: «Даже тот, кто первый выдумал название самой философии (Пифагор), прежде чем отойти ко сну, ежедневно заставлял флейтиста играть приятные песни, чтобы успокоить сердце, взволнованное мирскими заботами. Но он, подобно бесплодному труженику, тщетно стремился изгнать мирское мирским» . Обращая особое внимание на содержание песнопений, свт. Амвросий предъявлял определённые требования и к качеству исполнения, указывая на необходимость учиться пению: «Кто хочет хорошо и приятно петь, те предварительно должны постепенно развивать свой голос» . Быть певчим не менее почётно, чем выполнять какиелибо другие обязанности в храме, всё зависит только от природных способностей человека: «Один бывает наиболее способен к искусному чтению, другой особенно приятно поёт псалмы и т. д.» . Подтверждением высокого мнения свт. Амвросия о музыкальном искусстве может служить то, что именно с пением, музыкой он сравнивает чувства мучеников в перенесении ими страданий: «Взглянули бы вы на их тела, расположенные в ряд, как струны инструмента, и вы бы услыхали в их победоносных вздохах звучание семиструнной псалтыри» . Свт. Амвросий не отрицал возможности чувственного воздействия музыки на человека, могущего получать от неё определённого рода удовольствие. Блаж. Августин, вспоминая то время, когда он готовился принять крещение в Медиолане, пишет о невероятном эмоциональном воздействии, оказанном на него пением Медиоланской церкви. Пение, по мнению свт. Амвросия, может доставлять удовольствие не только тому, кто его слышит, но и тому, кто сам принимает непосредственное участие в исполнении гимнов или псалмов. Это был ещё один аргумент в пользу того, что в храме исполнять песнопения должны и женщины. Он говорит: «Апостол повелевает женщинам молчать в церкви. Однако благо, чтобы и они пели псалмы. Их пение нравится людям любого возраста, оно подобает и одному и другому полу, старикам и юношеству». Можно выявить несколько функций искусства, так или иначе обрисованных в трактатах. Этим функциям, которые проявляют себя и в рамках музыкального искусства, блаж. Амвросий придаёт особое значение. Прежде всего, необходимо назвать воспитательную функцию. Любое творчество и любое произведение искусства должно иметь своей целью воспитание христианина. Следуя этой установке, свт. Амвросием не принимал некоторых видов искусства и определял круг тем в пристойных искусствах. К воспитательной вплотную примыкает просветительская функция, которой святитель придаёт едва ли не большее значение, чем первой. Он писал, что «назидательных книг никто не читает, в то время как красивая картина или статуя является для людей самым доступным и действенным призывом и предостережением». Сухие поучения он называл «наставлениями принудительного характера», которые не удерживаются в уме простых людей, и потому прибегал к помощи различных искусств. Святитель отдает должное суггестивной функции искусства. Он не говорит о ней прямо, но в своей практической деятельности постоянно прибегает к её помощи. О том, что эффект воздействия на глубины человеческого сознания достигался во время богослужения Медиоланской церкви, упоминает блаж. Августин. Сам свт. Амвросий тоже косвенно говорит об этом в речи против Авксентия. Признаёт он и мистическое значение музыки, которая может воздействовать на психическое состояние человека. Так, отстаивая правомерность использования музыки в Церкви, он в «Шестодневе» среди прочего аргументирует это тем, что Давиду игрой на музыкальном инструменте удалось изгнать злого духа, смущавшего Саула. Магическая сила музыки оказывается у свт. Амвросия частным проявлением суггестивной функции искусства. Все перечисленные функции искусства направлены, в конечном счёте, на одну общую цель. Они служат делу распространения православия, донесения его истин до самых широких масс. Тем же обуславливается и признание свт. Амвросием значимости гедонистической функции искусства, что не мешало ему одновременно быть и проповедником аскетизма. Конечно, он ставил эту функцию значительно ниже, но, тем не менее, считал, что приятность необходима. Однако любое произведение искусства доставляет истинное удовольствие только тогда, когда служит Богу. Несомненно, свт. Амвросий отрицал развлекательную функцию искусства, как не соответствующую церковному духу. Разумеется, свт. Амвросия нельзя назвать создателем целостной эстетической теории. Тем не менее, анализ всех его высказываний свидетельствуют об их выстроенности в определённую систему. Как и всякая другая, она имеет свой системообразующий стержень, в качестве которого закономерно выступает идея служения Богу в сочетании с проблемой формирования нравственности христианина. Последняя одновременно является и сверхзадачей, выдвигаемой свт. Амвросием. Именно этими двумя факторами диктуются требования, предъявляемые им к искусству. Придерживаясь ставших впоследствии типичными для христианского средневековья позиций, он одновременно проявляет себя и как наследник многих античных учений. Что именно в эстетических воззрениях свт. Амвросия происходит из эпохи античности? Это, прежде всего, часть функций искусства, о которых шла речь выше. Характерно для античности и восприятие музыки не как самостоятельного явления, а только в её связях с пластикой или словом с явным предпочтением последнего. Здесь же обнаруживает себя изначально античное, и лишь позже — христианское, учение о божественном происхождении пения, но в преображённом виде. Так, выступая за пение во время богослужения, он приводит примеры из Писания: пение и ликование в доме отца по возвращении блудного сына, пение в Иерусалимском храме, введенное Соломоном, сюжет о Давиде и Сауле. Изучение вопроса о том, в какой степени блаж. Августин перенял мысли своего учителя, представляет определённый интерес, поскольку в результате его решения можно уточнить подлинную роль свт. Амвросия в истории эстетической мысли, также и определить место блаж. Августина в этой области. Блаж. Августин, как и свт. Амвросий, ищет аналогии между творчеством реальным и идеальным. Они оба требуют от искусств выполнения ими нравоучительной роли: все виды искусства должны способствовать назиданию. Их мнение о том, что определённого рода удовольствия от произведений искусств или участия в исполнении песнопений позволительны, совпадают. И свт. Амвросий и блаж. Августин считали, что музыка призвана выражать радость души. Однако, если свт. Амвросий однозначно использовал искусства в подчинённом значении, с конкретной целью включить их в систему богослужения в качестве вспомогательного элемента, то блаж. Августин долгое время колебался между искусством свободным и искусством утилитарным. После общения со свт. Амвросием он полностью воспринял взгляды своего учителя. Оба говорят о необходимости обучения любому искусству, в том числе пению, которое недостаточно узнать только теоретически, но необходимо обучение и на практике. Часто блаж. Августин, определяя, каким должен быть тот или иной род деятельности или какоелибо искусство, берет за эталон то, что делал в своей церкви свт. Амвросий. Например, он пишет, что гимны в Медиолане пели с приличнейшею модуляциею, а понятие модуляции, по его мнению, «относится к движению и является, по сути дела, некоей «опытностью» или «знанием» процесса движения, точнее — знанием правильно организованного движения». Блаж. Августин считает, что движение звуковой материи должно быть осуществлено сообразно с определённой внешней задачей, ради известной цели, по его свидетельству, пение в Медиоланской церкви достигало этих задач и целей. Блаж. Августин также приходит к осознанию юбиляции в качестве важнейшей и наиболее высокой формы музыкального искусства (под «юбиляцией» он подразумевает пение аллилуйи, которое на Западе ввёл свт. Амвросий). Свт. Амвросий Медиоланский стал важной фигурой в истории западноевропейской эстетической мысли. Он не создал ни одного трактата, целиком посвящённого этой проблематике, но результаты анализа отдельных его замечаний, показывают, что они носят не случайный характер, а в своей совокупности складываются в стройную систему. Свт. Амвросий переосмыслил позднеантичные представления, адаптировав их к условиям христианства, более всего проявив себя при этом как наследник неоплатонического учения. Одновременно от его эстетических взглядов тянутся нити к эстетике блаж. Августина, отчего фигура последнего приобретает в истории эстетики несколько иные очертания. Приходится пересмотреть общепринятый факт, что только у блаж. Августина начинает складываться типичное для средних веков понимание места и роли искусства в новой религиозной культуре. В действительности это произошло несколько раньше — у свт. Амвросия, а блаж. Августин наследовал и использовал эти принципы в качестве основы своей концепции, хотя, безусловно, далеко не ограничился пересказом мыслей свт. Амвросия, а внёс в них много нового и потому по праву занял одно из ведущих мест среди основателей средневековой эстетики. Объявление: |
|||||||
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|